День большой, всеобщей медитации, День Длинного Взгляда на Итте проводился в начале каждого нового витка планеты – в день нарождения новой Туны. В это утро все иттяне направляются в Зоны Отдыха, парки и сады. Или же выходят в сад возле своего дома. Рассаживаются поудобнее – желательно группами или семьями – в беседках, на лужайках, среди деревьев и цветов, и думают… Кто о чём:

О судьбе своей планеты. О её прошлом и настоящем. О достижениях и успехах – научных, экономических, социальных, личных. О будущем благополучии. А также – о личных планах на будущее. Дети тоже с удовольствием в этом участвуют. Они учатся мечтать. И стараются делать это так, чтобы их мечтания не имели ни рамок, ни границ. Мечтать можно обо всём, не оглядываясь ни на какие запреты и ограничения. Они учатся позволять себе достигать невозможного. Сначала – в мыслях, потом – в замыслах, а затем и наяву. И не бояться соотносить свои личные мечты с будущим планеты, Космического Сообщества. И понимать неразрывность этой связи. Можно даже подремать и посмотреть сны. В такой день они очень часто бывают вещими и нередко можно наблюдать, как чья-то семья внимательно слушает и обсуждает сон, рассказанный самым младшим своим отпрыском.

Ближе к вечеру медитация Длинный Взгляд завершается и плавно переходит в зелёные фейерверки, танцы и веселье. Кто-то оправлялся навестить своих родственников или друзей. Знакомые и незнакомые иттяне дарят друг другу маленькие зелёные диски – символы полной Туны и сбывшихся надежд и желаний. Считалось – чем больше дисков тебе подарят, тем большая удача ждёт тебя в новом витке. Эти диски можно снова раздаривать в следующий День Длинного Взгляда. На некоторых таких переходящих дисках были нарисованы знаки многих и многих витков. Такие были особо желанны в качестве подарка. Их приберегали для самых близких и друзей.

Иттяне любят этот День сосредоточения на будущем, посвящённый позитивным мыслям, планам и идеям. И уверенны – с каждым добавлением маленького сектора в зелёном серпике Туны на небосводе, на их планете и в каждой семье увеличивается и растет благоденствие и расцветает радость. И, что важно – каждый из них причастен к этому, каждый вложил в это планетарное великолепие частицу своей Энергии и добрых мыслей…

Лана села на лавочке поудобнее и направила свои мысли на экспедицию. Это было самое важное из предстоящих ей близких событий. И почти мгновенно увидела туманную и таинственную бездну, куда медленно опускался огромный батискаф – редко Короткий Взгляд давал такие чёткие картины, как это получилось у неё сейчас. Лана видела, как приникли к иллюминаторам участники экспедиции, исследователи бездны. Все они были бодры и немного взбудоражены, поскольку наблюдали в толще вод некие странные создания, которых, судя по ощущениям, считали очень необычными. Ликование, удивление, восторг… Ощутила Лана и испуг, смешанный с любопытством, исходящий от подводных существ – они никогда не видели такого… чудища, каким выглядел этот батискаф. Но и самих исследователей там, внизу, ждало нечто… необыкновенное. Его не видно, но оно есть… Оно не очень доброжелательно к ним… и оно ждёт их там… невероятно долго… и ещё чего-то… возможно – её.

'Меня? Зачем? Кто?' – вскрикнула она, открывая зрачки. Лана осмотрелась и потрясла головой. 'Бр-р, жуть какая! – подумала она. – Уснула я, что ли? Какая-то странная штука привиделась! Нет бы – древние свитки! А я невесть что навыдумывала, ждущее невесть чего! Надо потом с Танитой и Сэмэлом ещё раз помедитировать. Пере-просмотреть этот Взгляд'.

И тут её одиночество было вдруг беспардонно нарушено. В беседку вполз смешной фиолетовый карапуз. Он уселся на камень напротив Ланы и строго спросил её:

– Ты тут спала, что ли? А где твой сонный куб?

– Дома забыла, – усмехнулась Лана. – Ты чей, малыш?

– Я мамин и немного папин, – важно ответил тот. – Потому что мой папа – космо-летчик и я его вижу только вот тут, – показал он на свой крутой лобик.

– Правда? Я тоже космо-лётчик, – гордо похвалилась Лана.

– Ты? А почему тогда я вижу тебя глазками? – удивлённо развёл руками малыш. – Так не бывает. Космо-летчики вон там! – ткнул он рукой вверх, – за волнами и за Туной. Далеко-о-о.

– Бывает. Ещё как! – вздохнула Лана. – Ведь я только учусь на космо-лётчика. А потом и я – за Туну. Далеко.

– А-а, – уважительно кивнул малыш. – Учишься? Я тоже учусь – говорить, ходить, складывать и вычитать. Вот научусь всему и стану совсем взрослый. И тоже – за Туну улечу. К папе. И буду у мамы в голове.

– Это уж непременно! – согласилась Лана, посмеиваясь.

– Тоэн! Вот ты где! Краб-путешественник! Ой, извини! – влетев в беседку, кивнула Лане возбуждённая мамаша, ставшая от волнения ярко-розовой. – А я его везде ищу! Думала уж – вниз, в пропасть свалился! Только на минуту и отвлеклась! Подругу встретила. Тоэн! Какой ты непоседа! Нельзя без мамы путешествовать!

– Я не путешествовал! Просто на космо-лётчицу посмотрел и всё!

– Надо у мамы сначала спросить. Он тебе не помешал?

– Нет, что ты! – улыбнулась Лана. – Мы с ним очень приятно побеседовали.

– Это он умеет, – гордо кивнула мамаша, подхватывая малыша. – Целыми днями болтает. Как заведённый. Поехали домой, Тоэн, тебе уже пора в твой сонный куб!

– Мы тоже забыли мой куб? – всплеснул руками малыш. – Как эта космо-лётчица?

– С чего ты взял, что она космо-лётчица? Вот выдумщик ты, Тоэн!

– Нет, не выдумщик! Она учится! Как я! – говорил малыш заплетающимся языком, видно уже совсем засыпая. – И я полечу, как она.

У мамаши сделались большие глаза.

– Да-да, он прав – я учусь на космо-лётчика, – успокоила ей Лана. – И знаю, что его папа тоже космо-лётчик.

– А-а, – протянула мамаша, становясь уже нежно-сиреневой. – Как он уже много умеет говорить! – гордо заметила она. – Я и не знала.

– А я тут хочу спать, – заявил малыш, норовя улечься на камне. – Как она. Принеси мне мой куб.