– Тихо, Атина, тихо, - прошептала она дёрнувшейся фрейлине.
– Это я, Нала.

Фрейлина затихла и дрожащей рукой потянулась к тумбочке, зажгла свечу. Крохотный огонёк осветил завитые блондинистые волосы, падавшие на девичье платье с множеством рюш и оборок, обрамлявшие выбеленное лицо с нарисованными светлыми бровями. Нала не была расписана, как кукла или лицедейка, но от подобных ощущений избавиться не могла. Если это уменьшит риск быть узнанной, значит, она потерпит.

– Сиятельная, - выдохнула фрейлина, спешно поднимаясь и суетно кутаясь в одеяло, чтобы скрыть свой недостойный облик, а потом заплакала.
– Я ждала, я верила, что вы живы, что вернётесь! Предначальные услышали мои молитвы, сберегли вас!

Старая фрейлина плакала, Нала присела рядом с ней и обняла за плечи: ведь и правда она боялась за неё.

– Разве мама не сказала тебе, что я возвращалась, а потом бежала?

– Нет...
– выдохнула Атина.
– До того ли!.. Вашу матушку, сиятельная, заточили в тюрьму, обвинили в сговоре с вашим проклятым мужем!

– Подожди... Маму... Что?!
– Нала задохнулась, сжав руку фрейлины.

– Она в тюрьме. Её... Её приговорили к пожизненному заключению. Мне жаль, сиятельная.

– Не может быть...

Атина умолчала, как рьяно добивался всё это время смертного приговора для Лерой герцог Капринский, иначе бы Нала упала в обморок. Девушка и так задрожала, что лист на ветру, и побелела ещё сильнее.

– Зачем вы вернулись во дворец, сиятельная? Боюсь, вас здесь ничего хорошего не ждёт.

– У меня дела, Атина, - покачала головой Нала.
– Сама бы я сюда не вернулась.
– Сейчас я - Карти, твоя бедная родственница. Хорошо?

– Моя родственница из провинции прибыла день назад, чтобы поступить в услужение новой королеве, когда та появится, - мигом доработала легенду понятливая фрейлина.
– Спрашивать о ваших делах не стоит? И о том, как вы здесь оказались?

– Не стоит, - кивнула Нала.

– Надолго вы здесь?

– Нет, Атина.

Фрейлина кивнула и исчезла в гардеробной, чтобы подобающе одеться. Нала осталась наедине с мыслями. В комнате пахло лекарствами и отчаянием, и этот запах пропитывал девушку, а темнота нагнетала ужас. Предначальные, кто посмел так обойтись с её матерью?! Нала подошла к зеркалу в комнате Атины и коснулась пальцами рамы.

– Сиятельная, вы бы отдохнули.

– Спасибо, Атина, - Нала повернулась к ней с лёгкой улыбкой.
– Я заберу маму отсюда.

Фрейлина присела в реверансе, склонив голову.

Советник Наррегейт встретил Налу в беседке в саду, хорошо скрытой от чужих глаз, а еще - защищённой от подслушивания, что было личной его гордостью. Он сидел, сложив руки на впалом животе, и как только увидел Налу, встрепенулся по-птичьи, будто просыпаясь:

– Вас не узнать, - улыбнулся он, вставая.

– Вы и не запомнили меня, - отмахнулась девушка, доставая из кармана платья первое письмо.

– И прозорливы, - вздохнул Советник, распечатывая конверт и пробегая строчки взглядом.
– Действительно... Письмо не поддельное. Тайш - и новый король? Да, судьба умеет подкидывать задачки. Почему вы посыльная, думаю, спрашивать бесполезно?
– он серьезно взглянул на сидевшую напротив девушку.

Нала пожала плечами.

– Так вышло, что я могла принести письмо незаметнее всего и быстрее всех. Хотите что-то уточнить?

– Нет. Письма с указаниями достаточно, остальное, уж простите, я хотел бы узнать у самого Ролдена, причём многое, - тяжёлый взгляд прошёлся по Нале.
– Не сочтите за труд передать ему это.

Наррегейт достал из кармана тонкую полоску бумаги и странный стержень, которым что-то нацарапал. Нала приняла послание, даже не взглянув в него, и спрятала в карман. Она кивнула и, присев в реверансе, покинула беседку.

По аллее, смеясь, шла процессия титулованных. Дамы смеялись и нервно обмахивались веерами, а их кавалеры то и дело косились в сторону одинокой фигуры, шедшей чуть впереди. Нала инстинктивно вжала голову в плечи и скользнула на совершенно ненужную ей дорожку, чтобы не пересечься с герцогом Капринским. Лопатки обожгло взглядом, но ведь со спины он никак не мог её узнать, верно? Она сглотнула, спеша во дворец.

Дела, прежде всего дела! Вторым в ее списке значился граф Эстельенский, и попасть к нему было гораздо труднее, хотя бы потому что он безвылазно сидел в кабинете, окружённый просителями, доносами и помощниками. Оглядев толпу ожидающих, Нала расстроилась: неделю порог обивать придётся! Она быстро скользнула взглядом по своему нарочито девичьему платью, поймала несколько заинтересовавшихся её персоной взглядов. И, кажется, где-то за горами Нала потеряла стыд, а может быть встреча с Капринским пробудила желание как можно скорее вернуться в гарнизон. Взмахнув платочком, припасённым в кармане, задела белки глаз, вызывая слёзы, и вскоре очередь просителей слушала жалостливую историю любовницы, брошенной в тягости. Граф же был добропорядочным семьянином и пропустить столь тяжёлое оскорбление не смог, приказав впустить сумасшедшую. В конце концов плакала не сиятельная Нала, а Карти, о которой никто и ничего не знал.

– Вам, - без лишних слов и слёз Нала протянула второй конверт ошарашенному мужчине, тем же платком утирая остатки слёз, аккуратно, чтобы не повредить грима.

– Сиятельная, - прищурившись, он не спешил забирать бумаги.
– Ничего себе... Как и Советник, письмо он пробежал взглядом.

– Что ж, это добрые вести. За них я даже могу простить вам этот инцидент в приёмной, - кивнул он, откладывая листы.
– Я верю. Вряд ли на свете найдётся глупец, который решит выдать за короля лишённого искры. Передайте Ролдену, что он может рассчитывать на меня. Советник в курсе?
– Нала кивнула.
– Отлично. Вместе мы подготовим дворец к явлению законного правителя... Вы надолго во дворец?