Эстлиф подумал да согласился с девушкой: всё равно им тут пропадать неизвестно сколько! А хорошая загадка скрасит ожидание... Улыбнувшись мыслям, он подтянул девушку себе под бок, а та привычно уткнулась носом в шею. Огненная, вечно к теплу лезет! Но Эстлиф и не возражал...

***

Возвращались с очередных торжеств через столицу, и Нала с любопытством рассматривала и белокаменную стену вокруг города, по которой, словно игрушечные, бегали солдаты. Караульные стояли, и по древнему обычаю на их копьях развевались алые ленты, сообщавшие приезжим о празднике.

Вдоль дороги, по которой они ехали, стояли солдаты в синих дублетах и чёрных ботфортах. За ними же шептались, переглядывались, смеялись люди, наблюдавшие за проездом кортежа. Сплетничали, какая семья будет у Воина. Но Нала не замечала этого, смотрела, как переливается разноцветная черепица крыш, как мелькают маленькие, ухоженные домики, как иногда за поворотом показывается рыночная площадь, откуда прилетали задорные плясовые мелодии и смех: город гулял в честь свадьбы.

Но вот очередной ручеёк стражи, за которой толпились люди. Взгляд невольно скользнул в толпу, и Нала сжала занавеску: на неё смотрели ледяные, как будто мёртвые глаза седой старухи с впалыми щеками. Беззубый, уродливый рот её скривился в усмешке, а палец указал на девушку. Нала услышала её шелестевший голос, надломленный годами, но всё ещё властный: "Я приду к тебе!"

– Что с тобой?
– прикосновение Ролдена к руке вырвало Налу из плена мёртвых глаз.

– Всё в порядке, - вопреки словам она стиснула руку Ролдена, невольно ощутив, как та горяча и насколько похолодела её.
– В толпе была уродливая старуха. Ролден больше ничего не спросил, но зато довёл её во дворце до самой спальни и откланялся, сказав, что весь день его не будет.

В гостиной Налу уже ждали. Разряженные в вышитые платья, затянутые в корсажи, увешанные драгоценностями, женщины в унисон присели в реверансе.

– Её Величество назначила нас вашими фрейлинами, сиятельная, - грудным голосом произнесла стоявшая впереди самая старшая дама. Несимпатичное лицо украшала россыпь родинок, а мышиные волосы странными кудрями спадали на обнажённые вырезом плечи.
– Я старшая фрейлина, можете звать меня просто Атиной.

И она спешно перечислила десяток имён, заставив каждую подчинённую покрутиться перед Налой, словно давая ей оценить девушек. Все они были прекрасны, вежливы, угодливы и, без сомнений, обладали главным достоинством: верностью королеве.

– Передайте Её Величеству, что я благодарна за столь широкую заботу обо мне, - подойдя к растению в кадке, договорила девушка, незаметно сжав кулаки.
– Сегодня вы все свободны, я бы хотела отдохнуть после долгого пути и свадьбы, - повернувшись, девушка просияла лицом.

Фрейлины не посмели спорить, рассыпались в реверансах и исчезли. Нала же прошмыгнула в спальню, где можно было не держать идеальной спины. С радостью она обнаружила все свои платья аккуратно развешенными в гардеробной, под каждым стояли подходившие туфли, также в прекрасном состоянии.

– Сиятельная, - следом за стуком раздался грудной голос Атины.
– Её Величество прислала к вам швею. Прикажете перенести визит?

Нала вздохнула:

– Нет, проводите ко мне.

Ещё чего - отказывать в благосклонности королевы! Вообще удивительно, что эта женщина после продемонстрированной ненависти так себя повела. Швеёй оказалась полная, представительная дама торгашеского вида. Такая могла одевать непритязательных девушек лёгкого поведения, но никак не герцогиню или принцессу. Тут же следом как-то просочились фрейлины, постаравшиеся слиться с мебелью.

– Ну-с, посмотрим!
– схватив горячими руками запястья Налы, она вытащила девушку к окну, начав вертеть и рассматривать. Атина только прикрывалась веером да щурила глаза.
– Нет, с такой внешностью никакое платье не поможет! Фигурка у вас, сиятельная, ладная, да только вот цвета подкачали... Фигурку мы вашу подчёркнём, а вот что делать с цветами... Кто ж его знает, подбирать будем! Не в обиду вам, но вы бы краситься начали, тогда б и платья другие можно было б посмотреть, - Нала уловила придушенный смешок из-за вееров фрейлин и вспыхнула: предложить освоить лицедейское искусство жене принца!

Швея без дозволения присела на кровать, и её девушки внесли альбомы с тканями. Нала не думала, что когда-либо потратит столько времени просто на выбор материала...

Нала бледнела и краснела по очереди, едва сдерживаясь, чтобы не выгнать швею - чревато оскорблением Её Величества! Швея упорно отбрасывала яркие и насыщенные лоскутки тканей, которые улетали в цепкие руки фрейлин. Они прикладывали друг к другу великолепные набивные ткани, оживлявшие то синюю пару глаз, то подчёркивавшие платиновый блеск волос. Зато швея вцепилась в серые и пастельные тона, заставив фрейлин едко улыбаться. Одна Атина возвышалась в центре комнаты, резко обмахиваясь веером.