И институт в итоге с красным дипломом закончила. Азартная была на учебу. И на прозу — тоже. Помногу писала. Все романы с повестями, как квашню, затевала. А главной героиней у нее везде маленькая девочка выступает — смышленая и непосредственная в то же время. Ну, наверное, такая же непоседа и затейница, как и она сама в детстве была. Если чего взрослые не знают, так она им подсказывает. Еще — доброте учит, чтоб над детьми не издевались. И еще — о любви к братьям нашим меньшим. А то, бывает, они под ногами бегают, а их не замечают.

А уж после института и печататься начала. Потому что — с красным дипломом закончила. А тому, кто с красным дипломом закончил, сразу зеленый свет в издательствах. То одну книжку издаст, а то сразу — и две. Смотря, на сколько квашни затеяла.

А уж как издалась она — раз, да еще раз, да еще много-много раз, — так и хорошей детской писательницей стала. Почти как Агния Барто, только в прозе. А дети ее с удовольствием читают. А содержание у нее в книжках самое простое, незатейливое. О том, как одна умная маленькая девочка с крылатыми волшебными тараканами дружит. И дарит их, как дружков, другим детям. И дети день и ночь с тараканами игряют, и тогда им уже никакие дураки взрослые не нужны. Потому что тараканы — очень умные животные. И еще — волшебные. Особенно — вьетнамские. Они усами шевелят, все видят и все слышат. А как захотят, так посадят девочек себе на спину и полетят куда угодно, хоть на Луну, хоть на Марс, или в другое волшебное царство. А могут и во Вьетнам свозить. Во Вьетнаме — тоже хорошо. Там и джунгли с бананами, и виноград, и там все главные чудеса происходят.

Куда там всяким Емцам и Роуллингам с их Танями и Манями до нашей Инессы! И близко не ночевали. А раз не ночевали, значит — и не снилось.

Настоящих рыболовов, искренних и страстных, на свете мало. Тем более беззаветных. Один из таких — Андрей из Тамбова. Я буду называть его: рыболов-спортсмен. Его, как настоящего рыбака, на реку гонит не жажда наживы, а спортивный азарт и интерес, для него важен сам процесс ловли, а улов интересует в последнюю очередь. С пойманной рыбкой он готов был тут же расстаться.

Андрей — знаменитый рыболов-спортсмен. Если кто из студентов соберется на рыбалку поехать, то обязательно перед этим с ним советуется. Чтоб присоветовал, куда лучше ехать, чтоб без рыбы не остаться. Он никогда никому в рыбацких советах не отказывал, не жадный был.

У него был специальный рыбацкий чемоданчик, типа «балетки», с которой раньше шофера ездили, фибровый, полный разных рыбацких принадлежностей и припасов. Так он его пуще глаза берег, очень ревниво относился, не дай Бог кто-нибудь украдет. Крючки он там хранил, крючочки, поплавки, разные рыбацкие хитрости. А чемоданчик раз по десять на дню перепроверял: на месте ли? Забежит на секунду от товарищей, — он там или в преферанс сидел, играл или просто пиво пил, он еще пиво сильно любил, — сунет руку под кровать: на месте ли чемоданчик? Нашарит его, погладит любовно и у-у-ф-ф! — сразу сердце у него успокоится, начинает ровно биться, и он идет дальше или в преферанс играть, или пиво пить.

А то, бывало, и в три часа ночи проснется, нащупает его в темноте и улыбнется… А потом и встанет, свет зажжет и давай в нем копаться, шебуршать, смотреть, что у него — есть, чего — нет. Смотрит и радуется… Доволен очень, пока не скажет ему товарищ по комнате:

— Андрюха — дать бы тебе в ухо! Сколько можно в чемодане копаться? Тебе что, дня мало? Ложись спать немедленно!

И он спрячет чемоданчик, задвинет и спать давай, храпеть.

Много у него и всякой специальной литературы было о рыбалке, и просто рассказов писателей-рыбаков, чтоб иногда на досуге почитать для удовольствия. Он на них, как и на пиво, денег никогда не жалел. А вдруг да он в них какую-нибудь хитрую премудрость рыбацкую вычитает, которой никто не знает, и пойдет, поймает рыбку.

Придет на реку, ни у кого не клюет, а он, глядишь, поймал, потому что секрет умный в книжке вычитал. И поедет в общежитие довольный… А остальные пусть себе на берегу хоть до утра под дождем мокнут, а он в тепле и уюте ушицу сварит да товарищей угостит. «Поди плохо!» — как говаривал у нас комендант общежития, наш парень, бывший студент, — сам он рыбак не ахти какой, но поесть рыбку любил, всегда на уху прибегал.

И Сабанеев, конечно, у него был — «Рыбы России». Трехтомник. И у меня — тоже был. Если честно, то только у нас двоих он и был в общежитии, а народу-то у нас проживало — полно. Потому что нас только двое настоящих рыбаков и было, а остальные — так… барахло. Они все в других областях витали: в поэтических, и прозаических, им не до рыбалки было. Только я, в отличие от Андрея, редко ездил на рыбалку, все никак не получалось, все недосуг был, так за пять лет ни разу и не вырвался. Жалко. А он часто вырывался, поддерживая в себе огонь настоящей рыбацкой страсти.

И вот купил он однажды шикарный иллюстрированный альбом о рыбалке. «Рыбная ловля нахлыстом» называется. А он тяжелый — ужас! Пока донес до общежития, все руки оттянул. Пришел, а товарищи сразу интерес проявили:

— Андрюха, это что такое?

— Да так… книга о рыбалке.

— Ух ты, какая тяжелая! И сколько же такая красавица стоит?

Столько-то и столько, отвечает он, у него от своих товарищей секретов нет. А те только изумляются:

— Нy, ты даешь! Да разве ж так можно, такие деньги вбухать, это же почти три бутылки водки! Сдурел, что ли? Баловство все это.

— А вот и не баловство, — раскрывает он альбом и начинает объяснять народу, что это за ловля такая хитрая, нахлыстом… Те послушают, послушают и расходятся… Нy не рыбаки, что с них взять?

А он к себе пойдет, полистать да помечтать… Сядет на стул и мечтает, как он леску с искусственной наживкой далеко-о забрасывает, почти на середину реки, где быстрина… Там и крупная клюет, и головль, и всякая другая штука… А он — раз! — ее, и на берег! А как устанет думать, так пойдет в карты поиграть или пиво попить.