Основными направлениями военно-технических факторов достижения военно-стратегического паритета между сверхдержавами стали обеспечение глобального контроля за боевым применением любых типов СНВ, повышение их живучести и достоверности информации предупреждения.

Военно-организаторская деятельность высших органов власти по созданию войск противоракетной и противокосмической обороны (ракетно-космической обороны), а затем и воздушно-космической обороны, явилась диалектической взаимосвязью борьбы за достижение и поддержание военно-стратегического паритета, сохранение стратегической стабильности. Проблема создания и развития сил и средств выступала не самоцелью военно-технической политики, а средством обеспечения надежного отпора агрессору, гарантированной защиты от внезапного ракетно-ядерного нападения, в том числе и из космоса, на СССР-РФ.

Создание системы Воздушно-космической обороны на основе систем ракетно-космической обороны и противосамолётной обороны, в целях укрепления военной безопасности, направлено:

– на выполнение боевых задач информационно-разведывательными средствами систем предупреждения о ракетном нападении и контроля космического пространства, противоракетной обороны по разведке воздушно-космического пространства, обнаружению средств воздушно-космического нападения и космической (стратегической) разведки в заданных секторах ответственности;

– организацию защиты высших звеньев государственного и военного управления, командных пунктов ВС и стратегическими ядерными силами средствами противоракетной и противокосмической обороны, во взаимодействии со средствами ПВО;

– развертывание воздушно-космической обороны РФ.

Существует общепринятое утверждение, что работы по созданию отечественной системы ПРО развернулись в 1953 году после обращения семи маршалов к высшему руководству государства [43] . Исторический анализ истоков, причин и всего процесса работ в области создания средств защиты от ракет дальнего действия к началу 50-х гг. позволяет выдвинуть иную гипотезу. В пользу этого предположения свидетельствуют следующие обстоятельства.

Во-первых, к 1954 году стало очевидно отсутствие единых взглядов среди генералов, адмиралов и офицеров на способы ведения боевых действий в условиях атомного оружия (главный итог совещания руководящего состава МО СССР). О том, чтобы провести полномасштабную проверку боевых действий на практике не могло быть и речи из-за трудно предсказуемых последствий ядерных взрывов. Имелись лишь отдельные экспериментальные подтверждения, которые позволяли составить лишь частичное, а потому весьма отдаленное представление о возможном облике войны с неограниченным применением всех средств борьбы [44] . Это и обусловило предположительный характер и недостаточную определенность результатов боевого применения атомного оружия.

Во-вторых, считалось, что основная роль в достижении стратегических целей принадлежит Сухопутным войскам, а не ракетам дальнего действия с низкой эффективностью боевого применения (по результатам боевого применения Германией ФАУ-1, ФАУ-2 и собственных НИОКР).

В-третьих, отсутствие самого письма – обращения в архиве высшего руководства государством.

Таким образом, к 1953 году необходимость создания системы ПРО диктовалась объективными внешними и внутренними предпосылками, военно-политическими и экономическими условиями, научно-техническим прогрессом, возрастающей угрозой перерастания противостояния США-СССР в войну, в которой главная роль отводилась БР с атомным зарядом. При этом основная инициатива организации работ в области отечественной ПРО принадлежит ученым, представителям оборонной промышленности и Министерства обороны, видным государственным деятелям. Немаловажное значение имела информация о ведущихся работах в области ПРО в США.

Истоки зарождения противоракетной обороны корнями уходят в конец 40-х годов, когда в 1944 году возникла реальная угроза применения немецко-фашистскими захватчиками новых средств воздушного нападения – ФАУ-1, ФАУ-2 [45] . Незамедлительно 19 июня советским командованием были сформированы основные принципы организации системы обороны объектов при отражении самолетов-снарядов. Главная идея заключалась в комплексном использовании средств ПВО. План обороны предусматривал создание трех зон. В первой (внешней) зоне самолеты-снаряды должны были уничтожаться истребительной авиацией, патрулировавшей в воздухе, во второй – поражаться огнем зенитной артиллерии, в третьей – разрушаться аэростатами заграждения.

В послевоенные десятилетия основное внимание в области оборонного строительства было сосредоточено на создании атомного оружия, ракетной и реактивной техники, авиации, средств ПВО. По мере наращивания противником ракетно-ядерных сил и освоения космического пространства, в СССР разворачивались работы по созданию «щита» – средств ПРО и ПКО, ПРН и ККП.

Организация работ по созданию систем и средств РКО осуществлялась по установившемуся в стране единому порядку разработок и создания вооружения (Прил. 3). Руководящими документами, определяющими финансирование, кооперации-разработчиков и участников, а также конечные сроки выполнения работ, были Постановления ЦК КПСС и СМ СССР. Вслед за Постановлением выпускались решения Комиссии Президиума СМ СССР по военно-промышленным вопросам (ВПК) с развернутыми планами-графиками работ, где были приведены перечень конкретных разработок, сроки поставки и адресаты в пределах утвержденной кооперации. Приказами по министерствам эти требования доводились до организаций исполнителей и приобретали обязательный характер при планировании и проведении работ.

В Министерстве обороны СССР выпускался Приказ МО (или Директива начальника Генерального штаба) с перечнем работ, предусмотренных Постановлением и решением ВПК. Главным штабом вида ВС, или по его указанию, главное заказывающее управление издавало свою директиву с постановкой конкретных задач военно-строительным управлениям и службам, подчиненным НИИ, полигонам и военным представительствам, аккредитованным на предприятиях-изготовителях.