– Ах, несчастная женщина, ее слабый разум не способен справиться с горем и страх сводит ее с ума! – захихикал орк. – Но это правильно! Именно такая реакция должна быть у всех вас на вашу неминуемую ужасную...

Внезапно увесистая, мускулистая, волосатая босая нога врезалась в задницу великого ученого, отбросив его прямо в сторону толпы пленных, на которую орк беспомощно свалился.

– Как ты посмел, жалкий смерд?! – в бешенстве закричал ученый.

А «жалкий смерд» тем временем, воинственно размахивая каменной секирой, подбежал к профессору и победоносно поставил на него грязную ногу.

Судя по выражению мордахи профессора Мордозада, подобного пренебрежительного отношения он если и ожидал, то только от вышестоящего руководства, и уж никак не от неизвестного неандертальца со стекающей по подбородку слюнкой. Соответственно, реакция последовала незамедлительно. Завизжав, словно недорезанный хряк, орк неистово кинулся на своего оппонента… и сразу же вернулся в горизонтальное положение после удара по черепушке деревянной рукояткой секиры. И, похоже, встать ему предстояло нескоро.

Довольный своей победой в нелегком бою над хилым орочьим дрыщем, неандерталец победоносно замахал секирой, издал боевой клич и скрылся в неизвестном направлении.

– Все охренеть как хреново! – прокричал орк в форме рядового.

Правда кому он кричал, неизвестно: профессор был в отрубе, кроме него, никого из его племени в комнате со всеми пленниками почему-то не было… а зачем рассказывать нам о том, что у них что-то плохо, я, если честно, понять не могла.

– Гномы нападают! – прокричал орк, не обращая внимания на отсутствие всякой реакции со стороны светила науки.

Глянув краем глаза в иллюминатор, я отметила, что за пределами корабля и правда идет неистовый бой. Гигантские роботы один за другим сражаются друг с другом и крошат истребители, а из-за пролетающих мимо лазерных разрядов практически моментально начало рябить в глазах…

– Да мать вашу, что ж за похороны логики здесь происходят?! – взвыл Женя, хватаясь за голову. Ну вот, наконец он заметил, что логики в происходящем нет! Того и гляди, скоро обратит внимание на то, что мы, мать вашу, в космосе! – Я вообще не понимаю, какого черта мы видим эти выстрелы бластеров?! В космическом вакууме лазерные лучи вообще не должны быть видны и пролетать со скоростью света!

– А еще боевые роботы гномов должны быть суровыми коренастыми карликами. Но вместо того мы видим вытянутых хрупких роботесс с грудью такого размера, будто их главная боевая мощь заключается в соблазнении противника, – пробурчала я, наблюдая за протекающим за иллюминатором сражением. – Просто прекрати искать смысл в происходящем и давай подумаем над тем, как поскорее освободиться, добраться до зеркала и свалить из этого звездно-военного дурдома.

– Госпожа Юлия, как вы можете такое говорить? – отозвалась Мила. – Нельзя бросать этот мир в такой опасности, сначала его нужно спасти!

Услышать подобную речь – пусть и сказанную без былого энтузиазма – было хорошим знаком: похоже, мой план сработал, и Мила таки начинает приходить в себя. Но вот с другой стороны, хрен мы теперь отсюда свалим так просто!

– Ах, моя драгоценная Мила, пусть уходят, а заодно и вот этого с собой забирают! – презрительно бросил Альганол, кивнув в сторону Влайда. – А мы прекрасно справимся со спасением мира и без них!

– Нет уж! – встрял парень. – Никуда мы не уйдем, пока не спасем этот мир!

Ну вот, похоже, шансов отделаться так просто у нас теперь нет вообще! Совершенно неуместный накал страстей набирал обороты и угрожал перейти на еще более эпичный уровень, как вдруг в комнату пафосно ворвались размахивающие лазерными секирами гномы.

– Этот корабль наш! – гордо заявил гномий генерал, отпив из горла бутылки какую-то крепкую жидкость, пнул орков, только что поверженных в бою и, судя по исходившему от него запаху, поверженных не столько оружием, сколько адовым перегаром. – А теперь, капитан… кем бы ты ни был… ты покажешь нам, где тут у тебя это зеркало!

Не имею малейшего представления о том, откуда на космическом корабле могли взяться мухи. Тем не менее, вокруг кресла капитана, на котором обосновался гномий генерал, их скопилось столько, что можно было бы накормить целый лягушачий выводок. И количество маленьких черных трупиков росло буквально с каждой минутой – то и дело какая одинокая муха, пролетая мимо, падала замертво, сраженная изысканным ароматом ядреного перегара.

Поначалу в моем мозгу зародилась теория о том, что сила перегара является у гномов чем-то вроде признака, определяющего социальный статус… но когда в комнату завалился рядовой, от которого несло в два раза страшнее, мои догадки рассыпались прахом.