– Какое свойство?

– А вот такое… – И старуха торопливо принялась шептать на ухо утопленнице. – Поняла? Все поняла? Запомнила?

– Угу…

– Так беги! Беги скорее! Потому как если Ромка умрет, и мне жить не надобно!

Весь день моросил вызванный Романом дождь. Удобный для прощупывания местности, дождь старательно вымочил весь сухостой в очерченном круге. Крыша в нескольких местах текла, а в окно, даже заделанное полиэтиленом, немилосердно задувал ветер. Самодельная печка плевалась дымом так, что в сарае нечем было дышать, дрова гореть никак не желали. Тепла от печки было чуть, и оно тут же улетучивалось сквозь щели. Так что существование в мнимом Беловодье было довольно убогое.

«Надеюсь, в настоящем городе мечты быт налажен лучше», – усмехнулся про себя Роман, выбираясь наружу из неуютного их убежища.

Дыма он терпеть не мог почти так же сильно, как и огня. Когда Роман болел, то непременно снилось ему, что он сидит у костра. От дыма он начинал кашлять, потом – задыхаться. Раздирал ногтями одежду и… просыпался в холодном поту.

Интересно, сколько времени придется горе-актерам сидеть взаперти, ночуя на ложе из еловых веток, питаясь концентрами, разогретыми на примусе? При этом им надо не только отсидеться, но и убедить господина Колодина, что перед ним подлинное творение Гамаюнова, Град Небесный на Земле, недостижимая мечта многих поколений. Оставалось одно – ждать. Свой ход беглецы уже сделали. Сейчас была очередь Степана Максимовича. Роман надеялся, что на два-три хода вперед он события просчитал. Надеялся – да. Но уверен не был. Все планы и расчеты были весьма шатки прежде всего потому, что никто из них толком не знал, какими ресурсами на самом деле обладает господин Колодин, сколько может выставить людей, и кого из власть имущих успел купить. Поначалу беглецы полагали, что Колодин приведет человек двадцать, вооруженных до зубов, и после небольшой перестрелки можно будет сматываться, оставив победителям в добычу руины так называемого Беловодья. Пусть думают, что обитателя города-рая ушли на дно озера, как это случалось в легендах, и сидят там в виде лягушек или какой другой нечисти. Но теперь Роман подозревал, что он недооценил противника. Если Колодин сумел заранее перекрыть все подступы к мнимому Беловодью, то ускользнуть по намеченной дорожке так легко не удастся.

– Надюша, детка, – позвал колдун обожаемую львицу. – Поди, помоги деревенскому колдуну к встрече дорогих гостей приготовиться.

– Как же я тебе помогу? – в тон ему отвечала Надежда.

– Всего лишь надобно пакетики водой из котлована наливать и узелком плотно завязывать. Сможешь?

Она пожала плечами, едва сдерживая улыбку; решила – шутит он. Но Роман не шутил. Он достал пачку купленных в магазинчике полиэтиленовых пакетов и направился к котловану. Надя пошла за ним, ожидая от колдуна какого-нибудь подвоха. Роман оглядел ямину и спросил:

– Хорошее озеро я сделал из лужи, а?

– На комплименты напрашиваешься?

– Не без этого. Обожаю, когда меня хвалят.

Он присел на корточки возле кромки воды и в самом деле стал наполнять пакет водой. Налил до половины, завязал узелком и отставил в сторону, потом второй точно так же. Третий. Вскоре рядок из водяных пузырей выстроился вдоль берега. Надя, видя, что дело обстоит точно так, как описывал ей будущее занятие Роман, принялась помогать. Он на время оставил мешки и наблюдал за ее руками. Ему все в ней нравилось – и фигура, и волосы, волной струящиеся по плечам, и то, как она движется, и то, как говорит. Ни единой занозинки не было в ее образе, ничто не раздражало. Даже надменность и дерзкое острословие ему импонировали. Вряд ли, однако, эта львица могла принести ему счастье.

Надя почувствовала его взгляд и подняла голову.

– Что так смотришь?

– Любуюсь, – ответил Роман вполне искренне.

– Не юли, – рассмеялась она. – Ты не просто смотришь. Изучаешь. И думаешь о сегодняшнем. Только я уже сказала…

– Вот и не угадала. Другое меня интересует. Хочу знать, какой дар в тебе ожерелье открыло, когда с тобой срослось, а что оно срослось – это я знаю точно.

– Дар есть, только не угадать тебе – какой, – прищурила ореховые глаза Надежда.

От этого взгляда у него все вскипело внутри, и пакет, что был в руках колдуна, лопнул и брызнул во все стороны горячими каплями.

– Эй, ты что? – она вновь рассмеялась, но в этот раз в смехе ее слышались растерянные нотки.

– Лучше он, чем я, – отозвался меланхолическим тоном Роман.

Что она делает! Знает, что нравится, и кокетничает напропалую, но при этом после каждого завлекающего взгляда тут же холодом обдает – мол, все эти улыбочки только так, для игры. А от этой игры у него такой водоворот в душе крутится…

– Ты в меня еще не влюбилась? – спросил колдун.

– Смеешься?

– Нет. Вполне серьезно. Неужели сердечко не стучит? Не нашептывает некто невидимый в уши – умру без него, ненаглядного.

– Представь, никто не нашептывает.

– Жаль.

В этот миг он и почувствовал приближение. Кто-то ехал к ним на машине, безошибочно находя дорогу в сгущающихся сумерках. Все ближе и ближе к пограничному кругу. Еще несколько секунд, и гость упрется в невидимую стену.

– Тревога! – заорал Роман.

Все обитатели сараев, издали казавшихся великолепными коттеджами, высыпали наружу. Меснер держал винтовку. Остальные лишь растерянно переглядывались. Вскоре замелькали за стволами елей огни фар. И вот из-за деревьев вынырнула машина. Новенькая «Тойота», подпрыгивая на ухабах лесной дороги, направлялась прямиком к мнимому Беловодью.

– Не волнуйтесь, – объявил Роман. – Кольцо эту тачку не пропустит.

И ошибся. «Тойота», даже не приметив водной границы, перескочила через нее и теперь катила, тормозя, к стоящим в растерянности людям. Меснер вскинул винтовку и прицелился в лобовое стекло. В последний момент, догадавшись, Роман ударил его под руку, и выстрел пришелся поверх машины. Пуля описала замысловатую дугу, чиркнула по невидимой стене, окружающей мнимый город, и ушла вверх. А из «Тойоты», улыбаясь, вылез полноватый человек лет тридцати пяти с круглым добродушным лицом, одетый в куртку защитного цвета и такие же брюки.