Но мечтам суждено было оборваться. Бурным потоком хлынули на светлый Тилирон орды Отерхейна, и это чудовищное нашествие бесповоротно изменило привычный уклад ее жизни и убило мечту. Молодого княжича со всей его семьей казнили на площади. Узнав об этом, в горе убежала Зарина из того последнего убежища, где скрывался народ княжества, и бесстрашно, словно опоенная зельем, отправилась на ту самую полуразрушенную ныне площадь, глядя вперед бессмысленным, отуманенным взглядом. По площади разъезжали вражеские наездники, уже чувствуя себя полными хозяевами. А она ходила в каком-то сумбурном помешательстве, не думая о том, что ее могут убить или изнасиловать. И совершенно не замечала, что за ней давно уже наблюдает один человек, а потому, когда он подошел и положил руку ей на плечо, Зарина в ужасе вздрогнула.

– Здесь опасно стоять, девочка, – сказал он. – Пойдем, отведу тебя в спокойное место.

Зарина, не в силах противиться, позволила ему увести себя в бывший княжеский дом. Мужчина, слегка подтолкнув ее в спину, обратился к вытянувшимся в струнку стражам:

– Отведите ее в какую-нибудь комнату, пусть переждет там эту суету.

– Слушаюсь, мой Кхан, – услышала Зарина ответ.

Тут до нее наконец дошло, что незнакомец – кровожадный правитель Отерхейна! И она начала кричать, совсем позабыв об осторожности,:

– Ты! Ты, гнусный убийца! Ненавижу тебя, я тебя ненавижу!

С удовольствием отметила она, что кхан от ее слов слегка опешил. Но тут же ее догнал страх, и Зарина испуганно отшатнулась и даже всхлипнула. Однако правитель не обратил на это внимания.

– Выполняйте, – повторил он стражам и, ни разу не обернувшись, ушел. А те, подхватив Зарину под руки, увели ее вглубь терема.

Сейчас девушке было смешно даже вспоминать об этом происшествии. О детской влюбленности в незнакомого ей княжича, о пролитых по нему слезах, о страхе перед кханом Отерхейна. О, да разве избалованный юноша мог сравниться с могущественным правителем Империи?!

Это происходило постепенно. Зарина иногда сталкивалась с кханом в тереме, сперва случайно, а потом и сама начала искать с ним встречи – кажется, влюбилась. По всей видимости, она ему тоже понравилась, ибо однажды – в день, когда захватчики покидали Тилирон, – он подошел к ней, окинул оценивающим взглядом и сказал:

– Такой красоте не место среди побежденных. Я забираю тебя в Инзар. Будешь моей женщиной, – и, не дожидаясь ответа, повел за собой.

Кажется, у него даже на миг не возникло мысли, что она может воспротивиться его воле. Впрочем, она и не думала противиться. Вместо этого охотно отправилась за ним. Вот так простолюдинка и оказалась в замке в роли любимой наложницы властителя Отерхейна.

О, она боготворила Элимера! С каким исступлением, с какой страстью ласкали они друг друга теми редкими ночами, когда он находился рядом. И какими пустыми становились дни, когда его не было.

Сейчас сердце Зарины переполняло счастье, ведь ее кхан наконец-то вернулся после столь долгого отсутствия и, кто знает, может, он заглянет к ней ночью. А потому она должна быть неотразима.

"Нет на свете никого, прекраснее меня, – с фанатичной одержимостью думала Зарина, – и никого прекраснее Элимера, моего Кхана. А он мой. Только мой", – кто бы посмотрел на нее в эту минуту, он очень удивился бы тому, как соблазнительный мягкий взгляд Зарины обратился в жесткий и решительный взор.

***

– Темнеет, – стоя у окна, задумчиво произнесла Зарина и обернулась к Элимеру. – Задуем свечи.

– Зачем, красавица, разве с ними плохо? – мужчина медленно поднялся с дивана, приближаясь к ней. – Пусть горят, я хочу тебя видеть.

Зарина, мягко улыбнувшись, отошла от окна и сделала несколько шагов ему навстречу. Элимер заворожено следил за ее плавными движениями и изящными изгибами тела.

– Господин моего счастья, – соблазнительно прошептала девушка, – тебя так давно не было. Я скучала.

– Ты знаешь почему.

– Конечно. Ты правитель и у тебя много дел. Но я все равно всякий раз скучаю. Каждый день, каждую ночь…

Зарина снова улыбнулась, вызвав ответную улыбку на губах Элимера. Он притянул любовницу к себе, обхватил ее за талию и уже собирался отдаться влечению, когда раздался осторожный стук в дверь.

Он, неторопливым движением отстранив Зарину, медленно обернулся.

– Не открывай! – взмолилась она. – Не открывай, и они уйдут.

– Если меня беспокоят в такой час, значит, что-то важное, – в голосе его больше не слышалось нежности.

Стук повторился, и Элимер открыл дверь.

– Что-то срочное, Тардин? – конечно, кто еще мог стоять за этой дверью, кроме советника. Кто еще осмелился бы потревожить повелителя, когда он находится со своей наложницей?

– Из-под Дейнорских лесов только что примчался один из серых. Привез вести о дикарях. Они собираются идти на нас войной.

– Войной? На нас? Да они что, с ума сошли?