Вдруг чья-та сильная рука оттащила его от Тани. Это была Аня — собственнический инстинкт всё же проснулся в ней, она огрызнулась на юную солдатиху, та встала на четвереньки, почти по-кошачьи выгнув спину и зашипев, потом махнула костлявой рукой, ударив по лицу Ани. Они набросились друг на друга, слепившись в клубок, пытаясь укусить друг друга на ноги и плечи, но внезапно их руки упали на лобки друг друга и они принялись яростно дрочить, пытаясь петтингом уничтожить агрессию, которая внезапно овладела ими. Нейросети Аксима подсказали, выстроив, наконец, соответствие, на что похоже общество подземных жителей — на карликовых шимпанзе, бонобо, тех самых, что используют секс как способ уладить конфликты внутри стаи.

Они смотрели на Аксима, вскрикивая, кусая губы и постанывая, наслаждаясь тем, что мужчина может смотреть, как они это делают. Перед самым оргазмом, Аня оттолкнула Таню, подтащил Аксима к себе, нависла над ним и прошептала:

— Рукой… войди рукой.

Аксим сжал руку в кулак и протиснул её сквозь створки ее влагалища. Смазки было достаточно, а размеры такие, что его рука свободно ходила внутрь и наружу, вниз и назад.

— Да-а-ааааа! — закричала троглодитиха, руку Аксима сжало в пульсирующие тиски, и спазм сотряс всё её странное тело.

Вечером матку Аксинью снова привезли, и Аксим оказался на перроне.

— Мужчина, новый мужчина, — говорили самки. — Пусть только он будет с ней.

Мужчины покорно встали кругом, не спеша к заветному лону. У них и так хватит работы помимо этого — после успешного оплодотворения самки возбуждённый улей будет требовать удовлетворения. Аксинья раздвинула ноги, Аксима вдавило в жерло, жаждущее семени.

Андроид почувствовал некую неловкость — он уже понял, что от него ожидают успешное отцовство, которое он не в силах дать. Он чувствовал вину. Словно коварный жук в муравейнике, замаскировавшихся под одного из них, Аксим пользовался их благами, выполняя свою функцию, но не мог даровать им новую жизнь. Он забился бессмысленным отбойным молотком, неистовым дятлом в дупле разврата, Аксинья трепетала под ним, сдавливая могучими коленями его плечи, наконец, кончила, выплеснув на пол станции пустую влагу. Руки рабочих самок шарили по платформе, искали, но ничего не нашли.

— Не получилоссь… не в этот раз…

Снова ночь, снова день, снова секс с Аней и Светой, вернувшейся с каких-то дальних работ. На этот раз они потребовали трахать себя в зад — это Аксиму не сильно нравилось. Но зато нравилось им, и этого было достаточно роботу, запрограммированному нести удовольствие. Снова вечер, снова секс с Аксиньей, снова чувство вины перед неудовлетворённой толпой.

На пятый вечер по залу разнёсся шёпот:

— Бракованный… плохой мужчина… утилизовать… биореактор.

Ночью четыре руки подхватили его. Он принялся брыкаться и сопротивляться, но вскоре понял, что это Аня и Света.

— Тссс… — сказали они.

Они долго несли его по коридорам, вдоль плантаций крыс, вдоль свалок из отходов, вонючих стоков и тёмных закутков их странного мира, затем карабкались по длинным лестницам наверх, пока наконец он не увидел круглую дыру в потолке, из которой бил яростный, уже позабытый свет.

Солнечный свет.

— Иди… Ты ссвободен.

Он полез наверх, в не менее пугающий и жестокий, но более привычный для него мир. Голый, уставший, истерзанный. Следом в дыру полетела его одежда, заботливо прихваченная самками.

На миг он оглянулся вниз, в глубину тьмы, где прятались от смертоносных солнечных лучей две его странные подруги, и сказал:

— Спасибо. И… прощайте.

Не смотря на то, что по карте пещер и канализаций спасительный люк выходил в центр Чайна-Тауна, вокруг Аксима был только лес.

Ни зданий, ни улиц, ни людей. Лес, лес и еще раз лес.

А когда под ногами у Аксима захлюпало, он понял, что заблудился.

Совершенно понятно, что если держать солнце справа… и ещё на четыре градуса… но — тщетно. Аксим пригнулся, пропуская над головой ветку, буйно поросшую мхом. Зеленые бороды спускались до самой земли, а во вмятинах от его ступней мгновенно собиралась вода.

Он заблудился. Странное ощущение.

Сперва Аксим провёл стандартный тест системы. Зеленые и желтые метки успокоительно мигали перед его внутренним взором, но… «Вот именно что — но!» Компас неумолимо указывал прямо на низкое солнце. А вот именно этого быть никак не могло. «Хорошо же…» Отключив компас, чтобы не отвлекаться на лишние данные Аксим пересчитал свой маршрут по солнцу, потом — исходя из данных гироскопа… потом — по моху на деревьях. Мох был со всех сторон.

Пошёл мелкий дождь.

В радиодиапазоне сперва были слышны щелчки, потом грубый мужской голос отчетливо сказал: «Бусяки моченые». И замолчал. Аксим попытался нащупать в эфире ещё что-то, но обрывок пойманной морзянки не помог ему сориентироваться на местности, а попытка расшифровать сообщение только завесила компьютер в попытке понять причём тут — там. WiFi, который робот попытался поймать уже совсем от отчаянья, неожиданно показал уверенные две палочки. Аксим приободрился, там более что какие-то десять шагов в сторону — и палочек стало меньше…