– Джу Мих-хо юнху шеен дьянтунь!20 – произнёс Ли Чен и тут же перевёл, как смог. – Хозяин Мих-хо защитить божественный дельфин…

Михаил вздрогнул от горлового голоса Ли Чена, к которому он никак не мог привыкнуть. Он уже полностью очнулся от своих горьких дум и внимательно посмотрел на монаха: обычно, когда тот так говорил, это что-то означало. Молодой торговец всегда удивлялся тому, как монах видел будущее.

– Пи –дьи – тай лай!21 – монах с надеждой посмотрел на Михаила.

– Ничего не понял… Давай, переводи! – с надеждой он подошёл к монаху: что-то внутри него говорило – это неспроста!

– Не всё плохо, выйти холосо… – Ли Чен встал, подошел поближе к Михаилу и протянул ему на вытянутых руках золотую цепочку с дельфином, выпрыгивающим из воды. Лицо его, как всегда было непроницаемо, но Михаил уже научился понимать его эмоции по глазам: сейчас глаза монаха были безмерно счастливы! Видя это, он взял цепочку и надел её на шею.

– Хозяин Мих-хо защитить божественный дельфин… Талисман… Сколо плохой влемя плоходить!

Что-то такое вдруг нахлынуло на Михаила: во-первых, он не ожидал такого подарка, а во-вторых, новость сама по себе была подарком! Его глаза затуманились от непрошенных слёз… Сам не понимая, почему это делает, он сложил руки лодочкой и поклонился Ли Чену. Говорить в это время он просто не мог…

Через некоторое время в комнату постучали. И следом в щели между дверью и полом появилась сложенная втрое заклеенная бумага. Это было письмо из Новониколаевска. Протянув её Михаилу, Ли Чен снова отошёл к двери.

– «Мишка, чортов сын, хват купороситьси!22 Старший приказчик твой преставилси вчерась. Царство яму небесное! Куплять23 нечем – купило24 кончилося. Давай возвертайси и купило своё вези. Младший приказчик Тишка»

Всё вдруг смешалось в молодой голове Михаила: с одной стороны ему хотелось прыгать от радости, что, наконец-то, ссылка закончилась, а с другой, плакать, ведь его дела в Новониколаевске оказались так плохи… Хоть и загнал он себя в эту чёртову Маньчжурию, терпеть которую уже не было никаких сил…

Сделав несколько шагов к Ли Чену, обнял его и разрыдался как ребёнок.

– Мих-хо чын лисыгуо25 – произнесли губы слуги – друга, он сам успокаивающе водил тихонько по спине молодого торговца. – Мих-хо нада… путь… Лоссия!

Только успокоившись, Михаил вдруг понял то, что сегодня монах уже предупреждал его, даже талисман приготовил.

– Ты откуда взял, что надо ехать домой? – удивлению его не было предела, ведь письмо он читал про себя. Руки его уперлись в бока, а брови сошлись к переносице. – Говори!

Ли Чен молча показал на мешочек с палочками тысячелистника, который носил при себе постоянно и использовал при гадании.

– Так, значит, ты гадал утром… И что же получилось? Почему ты мне дал талисман?

– Лидзи ху дзо дасы Мих-хо26… Мих-хо джын дан бау27…

– Обожди, не тарахти… Давай медленно!

– Плипадочная лазбойница… убить Мих-хо… Мих-хо знать… необузданная падсая зенсина…

Невольно вспомнилась Мотька.

– Чтоб ты сдохла, лахудра28! – зло прошипел он и вспомнил про предупреждение.

– Так, обожди… Ты сказал, что надо ехать в Россию? Так? – произнёс Михаил внимательно глядя на Ли Чена. Тот кивнул ему головой в знак согласия. – Ты думаешь, мне кто-то должен помешать?

– Мих-хо дау – хо дау – ху – уей29! – кивая в знак согласия, произнёс монах. – Мих-хо наступать хвост тигла. Осень опасыно!

– Ты бы знал, как всё это мне осточертело! – взорвался Михаил – Да плевал я на того, кто хочет мне помешать! Ближайшим караваном еду домой… Ты понял? Домой, к сыну и Нине…

Ли Чен снова кивнул головой.

И молодой торговец выскочил из комнаты, чтобы узнать, когда будет ближайший караван на Родину…

Неожиданно понимаю, что снова вижу огонь, который словно слушая мои мысли, начал, потрескивая, разбрасывать искры в стороны.

– Ничего не понятно… Кто разбойница? К тому же он её знает… Может, Мотька? Едва ли… Её-то что может занести в разбойницы? Она же простая шалава…– странные вопросы один за другим мучили меня, пока до меня дошло, что обязательно всё узнаю дальше из дневника.