А мне ведь нужно стать сильнее и в первую очередь в бою против других людей. Не за горами турнир за право владеть одной из печатей. Я обязательно должен победить.

Конечно, существует вероятность, что печать найдется раньше, только вот отсутствие зацепок говорило о том, что рассчитывать на это не стоит.

— Чем ты занимался в своем мире? — прозвучал неожиданный вопрос, тяжелый словно джеб чемпиона.

Надоедливая девка. Ненавижу, когда люди с неприкрытой наглостью вмешиваются в личное пространство.

Хотя, я наверное перегибаю палку. В этом вопросе нет ничего такого уж личного.

Просто не знаю, что ответить.

Действительно, чем я там занимался?

— Ты все равно не поймешь. В вашем мире подобных вещей нет.

— А ты попробуй объяснить.

— Меее…

Натуральная улыбка Клариссы перевешивала как негатив от предыдущего вопроса, так и общее состояние апатии.

— В общем…

С чего бы начать? Студенчество.

Как в принципе объяснить человеку то, чего даже в виде концепции не существует в его мире? В Китее и школы нет, не то что университета. С другой стороны, в ремеслах имеет место понятие менторства. Видимо, с него и стоит начать.

— Я обучаюсь в неком месте, где собраны знатоки своего дела, вроде твоего отца или оружейника. Там они на постоянной основе учат стремящихся к знанию.

Разумеется, все гораздо сложнее, но я старался выражаться, как можно проще. Вряд ли она сразу поймет всю концепцию. Тем более, со стремящимися к знанию я явно перегнул.

— Ты — студент университета что-ли? — сказала с обыденным видом.

— Чего?

У меня даже интерес к диалогу проснулся. Выходит, что в этой девушке привлекательны не только части те…навыки охотника.

— Откуда ты знаешь такие слова?

— Мама рассказывала. Она ведь тоже адепт, кстати.

Женщина, давшая жизнь Клариссе, пришелец, как и я.

— Она была преподавателем в одном из таких заведений, — продолжила Кларисса. — Вовсю старалась сделать других людей лучше.

Забавно то как. Может и старалась, но не уверен, что современная система образования хорошо с этим справляется.

— А еще она была адептом, участником Вознесения, — как и положено порядочному энписи, Кларисса продолжила вводить меня в курс дела.

Погодите. Как она может быть обычным энписи, если родилась от настоящего человека?

И пусть я с самого начала не воспринимал ни здешних, ни монстров, как набор пикселей, услышанное все равно сбивало с толку.

Они все точно такие же одушевленные существа, как и жители моего мира.

Можно ли сказать подобное про мобов? Последние вроде так быстро воскресают, будто возвращаются с прогулки, а не с того света.

Уже представляю эту ситуацию. Детеныш могра, настолько же уродливый, как и его отец, спрашивает мать: “Где папа?”, а она ему отвечает: “Умер, скоро будет”.

А что если…

— Кларисса, слушай, — я мялся, пытаясь задать этот неудобный вопрос. Ничего неудобного в нем, впрочем, и не было. Просто меня мучал дискомфорт. — Китейцы, они того… воскресают после смерти?

Как же неловко было в тот момент.

— Нет. По крайней мере не без потусторонней помощи.

Слава богу. Это значительно упрощало вопросы морали. С другой стороны, как относиться к монстрам все еще не понятно. Одно дело гуси и грибочки, другое — более разумные существа.

Но что-то я ушел от главной темы.

— Как так получилось, что твои мать и отец сошлись вместе?

Вопрос заключался не в романтическом аспекте, разумеется. Надеюсь, что Кларисса это понимает и не станет рассказывать историю любви ушлого знахаря и девушки-пришельца.

Звучит занимательно, кстати. Неплохая идея для веб-новеллы.

— Это случилось около 18 лет назад. Тогда отец был еще молод и силен.

По его словам (забыла уточнить).

— Во время их первой встречи…

— Лучше скажи чем все закончилось.

Интерес вызывала совершенно другая сторона вопроса. Если та женщина успела родить ребенка, значит, находилась здесь не меньше девяти месяцев. В тоже время, по словам Брута, проигравшие должны были умереть.

— Мать со своими друзьями добралась до вершины Олимпа первой, в последствии чего удостоилась внимания богов.

— И пожелала остаться в этом мире?

— Верно.

Интересно залетела она до восхождения или после?

“Солт, у тебя лицо как у озабоченного маньяка” — вспомнился голос розоволосой любительницы потроллить. Может я действительно сам не замечаю, как выражаю гипертрофированные эмоции? Надеюсь, эту историю не экранизируют.