С улицы, куда вынесли Низкана, раздался грозный рёв малыша, а Риалаш, тяжело вздохнув, посмотрел на Дариллу. Он успел прийти в себя после ночного происшествия и теперь не мог понять, как допустил, чтобы его жену зашивали. Инстинкты внутри шипели, что лучше бы Доаш походил со сломанной рукой, чем его Дарилла с нитками на теле.

Доаш как раз маячил рядом. Выглядел он невыспавшимся и виноватым. Перелом ему срастили, но руку туго обмотали повязками. Лекарь вообще запретил пользоваться ей некоторое время, но бессовестный наг проигнорировал запрет.

– Дарилла, - Риалаш погладил девушку по плечу, - просыпайся.

Девушка сморщила нос и неохотно приоткрыла глаза.

– Нам пора в путь.

До неё не сразу дошёл смысл сказанного. В голове тяжело клубился вязкий как кисель туман, и так сильно хотелось спать, что аж тошнило. Но осознав, что от неё требуется, Дарилла тихо застонала, а затем зашипела. Да как она в таком состоянии в седле удержится?! Ещё и тело болит. И горло... Всё болит!

Но она всё же встала и тяжёлой поступью направилась к двери.

– Надо было тебя просто донести!
– Риалаш раздосадовался на самого себя, что эта очевидная вещь сразу не пришла ему голову. Как он всё-таки ненавидит собственные инстинкты, они лишают его способности адекватно рассуждать.

У двери Дариллу перехватил взволнованный хозяин постоялого двора. Всунув ей в руку морковь, наг ласково улыбнулся и прошептал:

– Когда я болел детстве, мама всегда кормила меня ею. Это очень полезно и совсем не тяжело для живота.

Дарилла осоловело посмотрела на морковь, явно не понимая, что с ней делать. Риалаш ополз её и через плечо поторопил:

– Не отставай.

Осмотрев овощ, Дарилла решила, что пару раз куснёт его, а оставшуюся часть оставит Светёлке. Шагнув за порог вслед за мужем, девушка вгрызлась в сочно хрупнувшую морковь и замерла, уставившись на толпу народа.

Несколько десятков нагов запрудили небольшую улицу и, перешёптываясь, чего-то ожидали. Гул их голосов звуком напоминал жужжание пчелиного роя. Увидев наагасаха, они разом умолкли, и Дарилла поняла, что ожидали именно их.

Наги не посмели подползти слишком близко к постоялому двору. Да им бы никто и не позволил. В пяти саженях от входа полукругом расположилась цепочка нагов из городской стражи. Пустой пятачок за их спинами занимали два паланкина, три колесницы и одна лошадь под седлом - Злыбень.

Дарилла, с хрустом пережёвывая морковь, с недоумением осматривала толпу. Ей отвечали любопытными, удивлёнными и ошеломлёнными взглядами. Парочка из них даже была скептическими. Но именно сейчас девушке было не то что всё равно, какое она производит впечатление, - она даже не задумалась об этом.

– Ох ё ж моё!
– Ерха едва не подскочил от удивления, шагнув за порог.
– Это что за собрание?

Ползущий за ним Миссэ что-то быстро прошептал тому на ухо, и удивление на лице старика сменилось косой ухмылкой.

– Госпожа, - Доаш привлёк внимание Дариллы и почтительно указал в сторону одного из паланкинов.

Та посмотрела на него с недоумением, не понимая, с каких это пор она стала госпожой, а затем всё же перевела взгляд на паланкин. Голова соображала с большим трудом и неохотой. Когда до девушки наконец дошло, что именно от неё хотят, Ерха уже успел забраться в седло, а Риалаш - заползти на колесницу.

Дарилла сморщила нос. Садиться в паланкин она не хотела. Там же наверняка Донгеша, а ей и без того плохо, чтобы ещё терпеть присутствие идиотки-нагини. Куснув ещё раз морковь, девушка шагнула к Злыбню и протянула остатки лакомства лошадке. Та смахнула угощение, лишь чудом не откусив пальцы самой девушки. А Дарилла направилась к Риалашу. Забравшись в колесницу, она подобралась к переднему борту и, не обращая внимания на множество любопытных взглядов, уселась спиной к нему. Надвинув капюшон на глаза, девушка забросила ноги на сложенный хвост мужа и, блаженно застонав, откинулась назад. Уснула она почти мгновенно.

Риалаш обескураженно посмотрел на неё, но быстро взял себя в руки и подстегнул лошадей. Толпа расступилась перед ним в полной тишине, провожая взглядами виднеющиеся над хвостом сапоги. Следом тяжело и грузно зашагали тролли, неся оба паланкина. Из одного из них раздавались радостные визги малыша Дара и глухое ворчание Низкана. Последними ехали на колесницах Миссэ и Доаш, а прямо за ними, задиристо задрав хвост, вышагивала Злыбень. В конце улицы к ним присоединился отряд из двух десятков нагов, и город странники покинули уже в их сопровождении.

Проснулась Дарилла только поздним вечером. Проснулась и тут же села, озадаченно осматриваясь. Сперва она решила, что лежит на кровати, закрытой балдахином. Но потом почувствовала качку, с трудом вспомнила про существование паланкина и опять с удивлением осмотрелась, пытаясь понять, где Донгеша. Не обнаружив нагиню, девушка выглянула за полог и столкнулась с взглядом едущего рядом Риалаша.

– С пробуждением, - губы его раздвинулись в ослепительной улыбке.
– Как себя чувствуешь?

– Хорошо, - прохрипела Дарилла и мгновенно засомневалась. Едва она заговорила, как сразу же заныли швы и заболела голова.
– А где Донгеша?