Она посмотрела вниз по улице, пока не заметив патрулей. Она скользнула вниз по стене дома. Не останавливаясь, она перебежала улицу, пинком распахнула дверь и ворвалась внутрь. Там, где раньше было окрашенное стекло, теперь были толстые доски с еще более толстыми гвоздями. Там, где раньше стояли ряды скамей, теперь виднелись щепки и борозды на полу. Здесь воняло фекалиями и мочой. Она остановилась в дверях, чтобы посмотреть на мальчика, и тут он ударил ее.

Она почувствовала, как кулак ударил ее в висок, а затем быстрый удар в пах. Когда она, шатаясь, опустилась на одно колено, то не смогла сдержать улыбки, зная, что парнишка предположил, что за ним гонится мужчина. Еще один удар пришелся ей в нос, но она успела перехватить его запястье прежде, чем он успел отдернуть кулак. Она не была готова к его внезапному маневру. Его пальцы обхватили ее запястье, тело изогнулось, и она упала на колени, морщась от боли в костях.

Все ее иллюзии о том, что он нормальный мальчик, исчезли вместе с криком боли. Ее ногти впились в его кожу, но ему, казалось, было все равно. Они смотрели друг другу в глаза, и если она ожидала увидеть страх или отчаяние, то их не было. Его голубые глаза, казалось, сверкнули, и когда подросток отпустил ее запястье и попытался пнуть в грудь, она поняла, что он наслаждается. Она нырнула под удар, развернулась вокруг него и ткнула его локтем в горло. Когда он упал, он перекатился, избегая следующих двух ударов ее ноги. Он поймал ее пятку на третьем ударе и толкнул вверх. От толчка она кувыркнулась и другой ногой сломала ему подбородок. Когда он отшатнулся, она легко приземлилась на ноги, вытащила из-за пояса два кинжала и швырнула их через всю комнату. Они вонзились в дерево у его ног, едва на дюйм с каждой стороны.

— Солдаты гонятся за тобой, глупый парниша, — сказала Лейла. — Ты хочешь, чтобы нас обоих убили?

Парень открыл рот, потом закрыл его. Лейла вытащила еще два кинжала и покрутила их в пальцах. Она видела, что юноша умен. Он должен был знать, что проиграл, но тот факт, что она сдержала смертельный удар, должен был заслужить ее доверие.

— Твоё имя, — сказала она. — Скажи мне, и я спрячу тебя от них.

— Моё имя… — он не запыхался ни от бега, ни от драки, хотя говорил тихо, словно смущенный звуком собственного голоса. — Меня зовут Рабит Гёрн.

— Гёрны — простые фермеры, — сказала Лейла. — Перестань мне врать. Мы оба знаем, что ты никогда не гнул спину в поле и не пачкал одежду в свином дерьме.

— Хорошо, будь твоя воля. Меня зовут Ромул, — сказал подросток, и глаза его сверкнули. — Ты ещё не спросила мою фамилию.

Она посмотрела на дверь, ожидая, что в любой момент ворвутся солдаты.

— И какая твоя фамилия? — спросила она.

— Ирвинг.

Вдруг тут что-то щелкнуло. Она поняла, что не заработает ни на этой информации, ни на выкупе. Только дурак осмелится выкупить ребенка Аргона Ирвинга и надеяться прожить еще год.

Если только они не передадут парня самому Аргону.

— Аргон — твой отец. — решительно сказала она.

Ромул кивнул.

— Хорошо. Послушай меня, у нас не так много времени, если я собираюсь заставить тебя…

Затем двери открылись, и у входа появилась пара стражников с обнаженными мечами.

— Сюда! — крикнул один, последнее слово, которое он произнес. Метательный Кинжал пронзил его левый глаз. Второй стражник выругался, а затем еще один кинжал вылетел из его открытого рта и торчал из шеи.

— Следуй за мной — Лейла кричал, как она схватила рубашку Ромула. Он сделал все возможное, чтобы последовать за ней, но она заметила, что он снова хромает.

— Дверь, — сказал он, кивнув туда, где лежали мертвые охранники.

— Нет времени, — сказала она. — Они скоро будут там.

На противоположной стороне храма девушка добралась до заколоченного окна и дернула за доски. Лес был старым и обветренным. Лейла была не самой сильной из женщин, но и не из хрупких. Она тянула и тянула, но дерево так и не ломалось.

— Дай мне кинжал, — сказал Ромул.

Воровка сначала хотела отказаться, но потом решила, что хуже уже быть не может. Она дала ему один.

— Держи острый конец подальше от меня, — сказала она.

Еще трое охранников ворвались в дверь и закричали, чтобы они сдавались.

— Черт побери, — пробормотала Лейла.

— Ты с ними справишься, — сказал Ирвинг молодой. — Я вытащу нас отсюда.

Словно не замечая этого, он вонзил кинжал в дерево, окружавшее гвозди. Лейла посчитала его сумасшедшим, но юноша работал с деревом как эксперт. Через несколько секунд первый гвоздь вонзился ему в ладонь.

И все же осталось много гвоздей и досок. "Леди Воровка" вытащила ещё два кинжала и повернулась к стражникам. Прижатая в углу, с Ромулом за спиной, она мешала своему стилю, поэтому побежала в сторону, бросая кинжал за кинжалом, чтобы привлечь их внимание. Одна пара отскочила от кольчуги, другая отскочила от плоского лезвия, но одна глубоко вонзилась в бедро солдата. Он выругался и вытащил его, в то время как двое других подбежали ближе.

Лейла увернулась и перекатилась, ее гибкое тело едва избежало ударов. Оказавшись на противоположной стороне, она развернулась и побежала, проехав мимо двух ближайших солдат, прямо к раненому. Опустившись на одно колено и зажимая рану, он успел только поднять глаза и снова выругаться, прежде чем воровка вонзила кинжал ему в глаз. Лейла выдернула его, проходя мимо, поморщившись от глазного яблока, застрявшего на середине тонкого лезвия. Когда она добралась до Ромула, она прыгнула в воздух и закрутило, руки в тумане, как кинжалы полетели. Двое стражников скрестили руки на груди, чтобы закрыть лица, но она предвидела такую простую защиту. Острые наконечники впивались в их ноги, руки и ступни. По выцветшему полу текла кровь.