КЭРИ: Шайло…

Нервничая, ерзаю на месте, поглядывая на стоянку в поиске знакомых, непослушных темных волос. Ничего не найдя, быстро набираю ответ.

Я: Откуда ты можешь знать?

Я жду, но он молчит. Уже собираюсь бросить мобильник обратно в сумку, но снова раздается звуковое оповещение. На этот раз это не сообщение. Он прислал только ссылку. Мой первый инстинкт — игнорировать ее, но у меня не выходит. Палец нажимает на URL, прежде чем я могу себя остановить.

Я сразу же попадаю на видео в YouTube клипа Алессии Кары «Scars To Your Beautiful»9. Сжимаю телефон в руке, пока женщины с разными фигурами, цветом кожи и всевозможными несовершенствами перекликаются с душевной лирикой.

Я не знала, что плачу, пока слезы не скатываются на экран телефона, забрызгивая лица на видео.

Будь он проклят за то, что сделал это прямо сейчас. Я здесь. Я встречалась с руководителями агентства. Контракт лежит рядом и ждет лишь моей подписи. Все, что мне осталось — это пройти консультацию и утвердить процедуру, которая вернет меня на вершину.

Все, о чем я когда-либо мечтала, снова будет моим.

Ненавижу его.

Бросив телефон на пол лимузина, выхожу на улицу и захлопываю дверь в прошлое, пока навязчивая мелодия песни все еще играет за тонированным окном.

ГЛАВА 44

Кэри

Через полчаса после закрытия центра на ночь Фрэнки бросает правый хук, который, к счастью, я успеваю заблокировать в последнюю минуту.

— Так и не научился драться, Малой? — ухмыляюсь я, зная, что прозвище все еще въедается ему под кожу.

— Все еще не научились не болтать попусту, да, Кэррик? — парирует он, даже не удосужившись обороняться.

Я в бешенстве, мой фокус размыт. Мне стоило увидеть его замах за милю. Да я вообще не должен был его так близко подпускать. Черт, Фрэнки должен был валяться на заднице десять минут назад.

Поднимаясь на ноги, я бормочу проклятие и срываю ленту с рук. Дело не только в сегодняшнем дне. Я не мог сосредоточиться уже две недели. Все напоминает мне о ней, и это медленно сводит меня с ума.

— Я закончил, — объявляю я, перепрыгивая через веревки.

Фрэнки стоит неподвижно посреди ринга, взгляд на его лице — нечто среднее между раздражением и жалостью.

— Перестаньте быть таким слабаком.

— Осторожнее, Малой, — предупреждаю я сквозь стиснутые зубы. — Я не в настроении для шуток.

— Ох, никто не шутит. Я всегда равнялся на вас, мужик, но этого придурка, что сейчас стоит передо мной, я не знаю. — Он срывает ленту на своих руках, не отводя от меня своего жесткого взгляда. — Кем бы он ни был, он не Кэри Кинкейд. Он не мой босс.

— Что, черт возьми, я должен делать, Фрэнки? Боже, даже после того, как я пообещал себе, что перестану пытаться, я все равно прислал ей ту дурацкую песню. — Швырнув рваную ленту в мусор, смотрю как поток крови возвращается к моим бледным рукам. — Она все равно меня бросила.

— Неужели вы настолько тупой? Она хотела, чтобы вы заставили ее остаться.

Я и хотел, чтобы она осталась. Хотел приковать ее к кровати и держать взаперти вечность. Но нельзя иметь то, что никогда тебе не принадлежало. Она как колибри: врывается и исчезает из моей жизни. Колибри прекрасны. Но знаете, что происходит, когда их сажают в клетку? Они, блять, умирают.

— Запри за собой, когда будешь уходить, — говорю я, не оглядываясь, когда поворачиваюсь к раздевалке, еще одному месту, которое стало моим личным адом. — Неважно, чего она хотела. Или что я хотел, если на то пошло. Для нас двоих уже слишком поздно.

***

Вода недостаточно горячая.

Моя кожа в огне. Вода, стекающая сверху, обжигает плоть, но она все еще недостаточной температуры. С полным пренебрежением к собственной коже, я проворачиваю этого ублюдка на полный оборот, заставляя трубы визжать, как умирающего пса.

Никакого сочувствия.

Меня обволакивает настолько тяжелое облака густого пара, что приходится делать короткие вдохи, рискуя задохнуться. Черт, может мне так и сделать — задержать дыхание и покончить с этим?

Фрэнки прав. Нытик, которым я стал, — не Кэри Кинкейд. Он Кэррик Кинкейд. Не знаю, как она это сделала, но Шайло схватила часы, сделала пару оборотов, и, блять, вернула меня обратно в старшую школу. Я стал тем унылым неудачником, чья жизнь вращалась вокруг женщины, с которой ему ничего не светило.

Вцепившись в трубу, я ныряю под брызги и стону.

— Что, черт возьми, мне теперь делать?

— Ну, для начала, перестань стоять на моем месте.

Каждый мускул в моей спине напрягается, я пытаюсь убедить себя, что у меня начались галлюцинации. Все еще держась за душ, садистская потребность доказать, что я ошибаюсь, заставляет мой подбородок выглянуть из-за плеча. Внезапно пар перестает быть причиной, по которой я не могу дышать.