Но начиналось все вовсе не столь оптимистично. Когда барон прибыл в замок и его провели в кабинет герцога, он был немного удивлен его выражением лица. "Немного" потому, что на более сильные эмоции у него не было ни сил, не желания.

Герцог поднялся из-за стола, держа в руках лист бумаги и шагнул навстречу гостю. На его лице было полнейшее непонимание с изумлением пополам, а глаза казались огромными.

— Я ничего не понимаю, — сказал он вместо приветствия, — вообще ничего, абсолютно. Что происходит?

Этот вопрос барон задавал себе раз пятьсот, и он порядком набил ему оскомину. Поэтому, его ответ был излишне резок.

— Может быть, для начала поясните, что именно вы должны понять? Я сам ничего не понимаю, поскольку не знаю, что вы от меня хотите.

— Хорошо. Три дня назад я получил вот это письмо, — и он протянул барону бумагу, которую держал в руке, — читайте, вас это тоже касается.

Барон взял письмо, не колеблясь и быстро пробежал глазами. Оно было коротким, всего на полстраницы, правда, написано убористым, мелким почерком. А содержание было таково, что сперва барону показалось, что кто-то из них не в своем уме. Он пару секунд тупо смотрел на лист бумаги, а потом тряхнув головой, пришел в себя и взглянул на герцога:

— Где моя дочь?

Интонация, с которой он это произнес, говорила о том, что еще немного — и он перейдет от слов к делу.

— Да, — кивнул герцог, — меня это тоже интересует.

— Здесь написано, что согласно вашим указаниям, — последние слова он выделил, — Клэр доставили в замок и теперь ждут дальнейших распоряжений. Как прикажете это понимать?

— Это вы мне? Да будь я проклят, если сам хоть что-то понимаю! — разозлился герцог, — не понимаю, почему этому остолопу взбрело в голову, что…

— Значит, вы не отдавали такого распоряжения? — уточнил барон, перебив его, но ему уже было не до соблюдения приличий.

— Ну конечно, нет! Я знаю множество других способов ухаживать за девушками. Никаких распоряжений насчет вашей дочери я ему не давал.

— Тогда почему он решил, что это нужно сделать?

— А это вы у него спросите, — отрезал герцог.

— Я спрошу. Уж я-то спрошу! Где он?

— Хороший вопрос. Я бы и сам хотел задать ему несколько вопросов, но его нигде нет.

Барон посмотрел на него, потом на письмо и заявил:

— Тогда я вообще ничего не понимаю. Если Клэр доставили сюда, значит она должна быть здесь, не правда ли?

— Возможно. Но ее здесь нет. Приехав сюда, я в первую очередь это выяснил.

— И что вам сказали?

Герцог помедлил, потом выдвинул один из ящиков стола и достал оттуда черную тонкую вуаль.

— Вот это выловили из пруда. Вам знакома эта вещь?

Барон взял ее, пощупал, осмотрел и пожал плечами:

— Без сомнения, вуаль, это видно невооруженным взглядом. Но я не знаю, кому она могла бы принадлежать.

— Вашей дочери.

— Клэр? Так это она потеряла ее? Странно, она ведь терпеть не может вуали. Говорите, вы нашли ее в пруду? Что она там делала?

— Сядьте, — герцог указал на стул, — успокойтесь и выслушайте меня, не перебивая. Итак, получив это письмо, я немедленно выехал сюда, чтобы разобраться в этом, выяснить, почему граф де Ренье решил, что вашу дочь нужно похитить для меня, а главное, накостылять ему за самоуправство. Но приехав, я не застал ни его, ни ее. Исчезла даже ее горничная. Мой человек, который написал это письмо, исчез. Слуги не могли ничего мне объяснить, так как сами были удивлены не меньше. Сперва они решили, что ваша дочь сбежала, но выловив вуаль из пруда, пришли к выводу, что она утопилась.

— Утопилась? Клэр? — в голосе барона было столько сомнения и здорового скептицизма, что герцог хмыкнул, — чушь! Она плавает, как рыба.

— Я тоже в этом усомнился после того, как мои люди нашли на старой дороге следы проехавшего экипажа, а вон там, в кустах за прудом отыскались углубления в форме лошадиных копыт и рессор. И потом, все это очень странно. Если на секунду допустить, что ваша дочь в самом деле утопилась, то возникает вопрос, куда делась ее горничная? Тоже утопилась? И где в таком случае граф? Нет, в этой истории концы с концами не сходятся.

— Постойте, что вы хотите сказать? — вмешался барон, прерывая рассказ, — вы хотите сказать, что граф де Ренье похитил мою дочь, прикрываясь вашим именем, и где она теперь, неизвестно?

— Да, именно это я и хочу сказать.

— И у него хватило наглости…, - задохнулся барон от возмущения.

— Я так и знала! — не выдержала Клэр, слушая отца с широко раскрытыми глазами, — вот мерзавец!

— Следи за своим языком, — посоветовал ей отец и тут же добавил, — хотя он, конечно, мерзавец, тут ты права.