— Как мне это надоело! — почти прорычала она, пнув ногой стойкий куст, — чтоб ты сгорел! Я знаю, что делать. Франсин, ты должна принести ножницы.

— Зачем? — служанка, тяжело дыша, поднялась на ноги, — это бессмысленно, я все равно не сумею добраться до этих гадких веток.

— И не надо. Ты обрежешь саму ткань.

— Что-о? — Франсин уставилась на госпожу с ужасом, — обрезать платье?

— Да! Обрезать платье! Ты же не хочешь сказать, что я должна стоять тут вечно? Здесь и без меня достаточно статуй. Все, с меня хватит! Немедленно отправляйся в дом и тащи ножницы!

— Но госпожа, в таком случае платье придется обрезать почти по колено! Вы не сможете идти в таком виде!

— Я смогу идти в любом виде! — Клэр уже была готова ее придушить, — и мне наплевать на это! Все, хватит! Иди и неси что-нибудь острое! Нож, ножницы, топор, тесак, пилу, да хоть алебарду! Я хочу уйти отсюда, ясно? И учти, если ты этого не сделаешь, я сниму это чертово платье и пойду без него!

Служанка торопливо закивала. Этого она хотела в последнюю очередь.

Только представив, что Клэр зайдет в дом в одном нижнем белье, она в ужасе зажмурилась. Нет! Только не это! Этого она не допустит. Нужно в самом деле сходить за ножницами, иначе госпожа и правда, исполнит свою угрозу. От нее всего можно ожидать.

— Хорошо, хорошо, — поспешно сказала она, — я сейчас схожу и принесу ножницы.

— Нет, ты не сходишь, а сбегаешь. И очень быстро. Видеть не могу эти кусты!

— Да, да, конечно, сбегаю. Как пожелаете, госпожа. Только прошу вас, не предпринимайте ничего до тех пор, пока я не вернусь.

— Ладно, — недовольно согласилась Клэр, немного успокаиваясь, — но учти, я не собираюсь ждать слишком долго,

Франсин снова закивала и мышкой проскочив сквозь узкий проход, помчалась по тропинке к дому. Клэр посмотрела ей вслед и вздохнула. Опустила глаза и с сильнейшим неудовольствием взглянула на опротивевшие ей кусты. От этого вида ее уже начинало понемногу мутить.

Она постояла ровно минуту, после чего вновь принялась за попытки распутать упрямую ткань. Но, как водится, добилась лишь того, что материя запуталась еще сильнее. Клэр уже хотелось рыдать от злости. Она отвернулась от ограды и с яростью посмотрела на развалины Колизея. Права была Франсин, омерзительнее зрелище. И зачем ей потребовалось на него смотреть? Да век бы этого не видеть! Почему, ради всего святого, объясните ей, она сюда потащилась?!

И тут чей-то голос, причем, очень спокойный голос, произнес:

— Вам нравится этот вид, мадемуазель?

Это внесло в мысли Клэр столь резкий диссонанс, что она замерла и широко раскрытыми глазами окинула руины. Нравится? Ей НРАВИТСЯ этот вид? У кого повернулся язык произнести это слово в столь отвратительных обстоятельствах?

И только потом девушка догадалась обернуться. За невысокой, но очень надежной живой изгородью стоял герцог. Должно быть, он решил попытаться завести светский разговор. Но в данный момент Клэр не была расположена к светским разговорам на любую тему, а в особенности, на эту.

— Что вы сказали? — осведомилась она таким тоном, что даже невозмутимый герцог озадаченно нахмурился.

Он пару секунд настороженно осматривал ее, находя, что его гостья все столь же очаровательна, но несколько встрепана. И если уж на то пошло, не особенно довольна. Точнее говоря, она ОЧЕНЬ недовольна. "Да она в ярости!" — не без удивления подумал он. А еще чуть позже: "Что я такого спросил?"

— Мне нравится этот вид? — распалялась Клэр тем временем, — вы вот это имеете в виду? — она широким жестом обвела набившие ей оскомину руины, — да, я это просто ненавижу!

— Да? — лицо герцога можно было считать эталоном изумления и недоумения, — а почему? По-моему, довольно мило…

И тут же замолчал, потому что девушка окатила его взглядом взбешенной фурии.

— Вы издеваетесь?

— Нет, — и герцог на всякий случай отступил на шаг назад.

— Вместо того, чтобы помочь, вы стоите тут и говорите всякую… всякие глупости! Или вы это нарочно?

— Я бы с удовольствием вам помог, мадемуазель, но что именно я должен сделать?

При этом он подумал, что было бы нелишним вылить на девушку ведро воды, а то, судя по первому впечатлению, она скоро закипит, а потом взорвется.

— Вы думаете, я тут специально стою вот уже битых два часа, для того, чтобы всласть налюбоваться на ваши развалины?

— Нет, конечно, нет. А почему вы тут стоите?

Клэр издала сдавленный звук, красноречиво охарактеризовывающий умственные способности герцога, а точнее, отсутствие таковых. После чего ткнула пальцем в куст.

— Вот!

Он не сразу догадался, что именно она имеет в виду, но все же уразумел опустить глаза. И, разумеется, сразу увидел, что именно столь рассердило эту всегда жизнерадостную, веселую и милую девушку.