– Не нарушай приказ, - сказал первый.
– Ты знаешь шефа, он не простит.

– Была команда сохранить им жизни «по мере возможности», не всегда эта возможность есть. Да и не верю я, что старуху вернем. Про амулет расспросим и в расход. Одним оборотнем будет больше, одним меньше - какая разница?... Эй. А это что?!

От Гэба метнулась полупрозрачная фигура. Успел вампир или нет? Кажется, оборотень пошевелился. Я до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в мякоть ладоней. Пожалуйста-пожалуйста.

Бандиты наклонились, пытаясь рассмотреть, что происходит на полу и почти сразу резко отпрянули, открывая моему взгляду растущую гору серой шерсти. Очень. Быстро. Растущую. Гору.

– Глазам не верю, - напряженно сообщил Веноза, проявившийся рядом со мной.
– Никогда не видел этой формы. Она что, полная?! Ты тоже это видишь?

Не знаю, что показывали глаза вампира, а передо мной поднимался Большой Серый волк. Настоящая двухметровая сказка: пепельная грива, о которой мог бы мечтать любой лев; массивные лапы-колонны, устрашающий ряд белоснежных, кинжально-острых зубов и кипящие гневом, почти белые глаза. Никакой бирюзовой ленивой безмятежности.

Устрашающе-пугающий и прекрасный одновременно, как природное бедствие, когда любой наблюдатель понимает свое бессилие и беззащитность, но не может не восхищаться великолепием происходящего.

Бросок и в пасти - человек. Душераздирающий крик пронзил гостиную, я ахнула и тут же оказалась укутана темными крыльями.

– Тебе не стоит на это смотреть, теперь у противников Глостера нет шансов. Полная форма трансформации - это показатель сильной крови, почти забытая штука. Не знаю, как он смог обратиться, говорят, и раньше только единицы могли. Страшная сила, - тихо сказал Веноза, отодвигая меня от проема. Он продолжал что-то нашептывать, успокаивающе гладить по голове, когда я вздрагивала от стонов и булькающих звуков.
– Я тебе говорил, что стал пацифистом?

– Никогда и никого не убьешь?

– Э-э-э, скорее первым не начну. У людей и так к нам целый список претензий, подозревают по любому поводу. Ты знаешь, почему мы не любим деревянные предметы?
– Он низко, баюкающе бормотал, уводя меня все дальше на балкон. Кажется, мне пытались заговорить зубы, отвлечь, пока в доме бушевал ад.
– Особенно неприятны остро-заточенные колья Ужас! Ученых преследовали всегда, инквизиция сажала нас на колы, пытала, пыталась допрашивать сжиганием. Была такая средневековая мода проверять истину. Если подозреваемый ярко горел на костре в полдень - значит, точно обманывает...

Черт, я начинаю проникаться жалостью. Даже погладила Джеза по запылившемуся лацкану пиджака, а сама прислушивалась что происходит.

– В общем, вы, люди науки - нежные, чувствительные создания, которым сложно живется среди окружающей агрессии. Я поняла. Джез, пожалуйста, дай мне посмотреть, что происходит, я же с ума от переживания сойду.

Звуки сражения подозрительно затихли, зато над нашими головами раздалось уже знакомое ритмичное гудение - прибыли вертолеты.

Оттянув крыло, я выглянула. В зияющем проеме виднелась все та же разнесенная в щепы обеденная комната, только в ней уже никто не дрался. Зато над поместьем кружило целых четыре вертушки. И в одну из них явно что-то грузили.

– Не вижу Гэба, - выдохнула я.

– Скоро появится на крыше. Только не факт, что успеет.

Но он ошибся, недооценив упорство волка. На крыше раздались крики, мимо нас пролетели ящик и антенна, варварски вырванная из крепежей, а следом, подкручиваясь, ухнула вниз узкая металлическая дверь. Видимо бандиты пытались перекрыть выходы наверх, но для кое-кого запоры не оказались значимым препятствием.

– Держись за меня, - скомандовал Джез.
– Если что, придется отлететь от дома. И внутри, и снаружи опасно.

– Ты же говорил, я неподъемная, - буркнула, вцепившись в него руками.

– Вся моя жизнь - сплошной подвиг. Ты же не успеешь быстро похудеть, - заявил наглец, жестко притянув меня к себе и не пытаясь сгладить вопрос веса. Мы оба напряженно смотрели на крышу, понимая, что в критической ситуации все будут решать мгновения.

Волк наверху зарычал, от его ярости даже ветер, кажется, начал дуть сильнее. Прыжок и мощная пасть ухватила за опорную перекладину одной из уже взлетевших вертушек. Визг винтов. Оборотень трясет тяжелую машину как игрушку. Если винт врежется во что-нибудь, вертолет может просто взорваться.

– Силен, - завороженно прошептал Джез, - когда наши узнают бесценную информацию о полном обороте...

– То и до оборотней дойдет информация, что ты был здесь во время всех событий, -продолжила я, ловя его невзначай спускающуюся с талии руку. Черт, он своими когтями подрал юбку.
– Тебе лучше пока молчать, Джез. Давай дело закончим. А все что было в Лас-Вегасе, останется в Лас-Вегасе.

Из вертолета, который схватил и стряхивал Глостер, выкинули тело в длинном платье. Кажется, нападающие осознали - их просто так не отпустят. Волк резко мотанул головой и только после этого отпустил машину, чтобы успеть словить леди Химену.