Прислуга, состоящая исключительно из людей, так же находилась здесь и скромно дожидалась своей очереди в бесконечной череде блюд. Мужчины и женщины, с рождения зомбированные идеей преклонения перед Великими Князьями Запада, не испытывали ни страха на отвращения от ежедневных ужинов, стандартно переходящих в дикие оргии. Они гордились своим правом быть полезными всемогущим инкубам и, не задумываясь, шли на смерть, если от них того требовали.

— Что слышно из Дизайры? — обратился к новоприбывшему демону один из воинов. — Неужели на этот раз Астароту удалось убедить посольство Агуннары открыть доступ к миру Грёз?

— Ты задаёшь мне этот вопрос уже на протяжении семи лет, Соннелон.

— Ну так не будем нарушать традицию? Умоляю, Азариас, скажи, что и теперь враги наши остались ни с чем?

— Так и есть. Совет в очередной раз отклонил просьбу Астарота, как и прежде аргументируя тем, что слишком расточительно для империи раздаривать магические миры. Мол сами виноваты: разрушили — теперь восстанавливайте, а то не напасёшься на вас…

— Прекрасно! Я очень рад. Так посольство уже покинуло Касторадо и до следующего посещения мы можем спать спокойно?

— Это когда нам доводилось в последний раз спать спокойно? — усмехнулся рыжеволосый демон. — По нашему следу выпущены лучшие ищейки правителя. К счастью, пока по ложному. Но князья жаждут мести. Вряд ли население Дизайры добровольно согласится покинуть Касторадо, даже предоставь Агуннара новый мир целиком в их распоряжение. Они не успокоятся, пока не сотрут нас в порошок.

— Мы сами сотрём их в порошок, — гневно вскинул кулачки Шами. — Пусть только попробуют к нам сунуться, да папа?

— Безусловно, — Азариас погладил мальчика по волосам. — А не пора ли тебе спать, Шами?

— Рано ещё. И вообще, как будто я не знаю, чем вы сейчас будете заниматься, — ребёнок обиженно нахмурился и искоса взглянул на стоявшую неподалёку молодую русоволосую девушку.

— И откуда же это тебе известно? — приподнял брови Азариас. — Снова нарушаешь запреты? — он обернулся к служанке, с благоговейным трепетом взирающей на демонов. — Отведи Самаэля в его комнату и будь с ним, пока не уснёт.

— Не хочу, — надулся Шами. — Она слишком пресная.

— А кого хочешь? — демон не обратил никакого внимания, когда девушка позади испуганно дернулась, не понимая, что с ней не так.

— Не знаю… Никого. Я сыт.

— Согласен с пацаном, — вздохнул с противоположного края стола Флеврети. — Уже подташнивает от этого однообразия. Неизменный вкус «священного трепета» ещё несколько столетий назад утратил для меня своё очарование.

— Желаешь отведать «священный ужас»? — подшутил над воином его сосед.

Азариас снова обернулся к побледневшей от волнения служанке.

— Я, кажется, тебя о чём-то попросил?

— Простите, господин, — тут же её лицо из бледного стало пунцовым.

Девушка торопливо подошла к мальчику и растерянно замялась возле стола, не зная, как быть дальше. Шами, к слову, старательно игнорировал её и даже спиной повернулся, показательно заведя разговор с Соннелоном.

— Самаэль? — интонация голоса Азариаса приобрела строгий оттенок.

Он всегда называл его полное имя, когда хотел выразить недовольство. Шами обречённо вздохнул и принялся специально очень медленно выбираться из-за стола.

— Пошли, — он уцепился за подрагивающую ладонь и уверенно потащил девушку за собой.

Они миновали оба зала, затем извилистые переплетения коридоров и наконец оказались в небольшой комнате с относительно невысоким деревянным потолком. Пол здесь был устлан тонким ковром и вообще обстановка выглядела гораздо уютнее и теплее чем в просторных залах.

Шами не подошёл ни к кровати, ни к небольшому диванчику у дальней стены. Мальчик опустился прямо на пол и потянул за собой смущённую девушку.

— Ты недавно здесь работаешь? — спросил он, заглядывая в глаза.

— Почти неделю. До сегодняшнего дня на кухне поварам помогала. Меня Лина зовут, кстати. Давай я помогу тебе переодеться ко сну?

— Тебе нравится у нас? — он всё так же не выпускал её руку и не разрывал взгляда.

— Конечно, это такая честь. Не каждому в жизни доводится послужить Князьям. А почему ты не ложишься спать?

— Сейчас, ещё немного посидим…

Он даже не моргал. А глаза! Два янтарных солнца с чёрными вертикальными зрачками прожигали её насквозь. Мысли поплыли, словно в тумане. Кажется, он что-то ещё говорил… Спросил, сколько ей лет?