Постояльцы всё-таки вышли на шум…

— Эш, жми, — крикнул Питер, едва мы оказались в салоне.

Брат надавил на педаль акселератора, даже не дожидаясь, пока закроется дверь.

Я привалилась саднившей головой к прохладному стеклу. Посмотрела туда, где в последний раз видела фейри, крючившегося на асфальте — бесследно исчезнувшего. Только бы он был жив…

Странно, и почему этот почти незнакомый дин ши так меня волнует? Из чувства благодарности?

— Ты в порядке? — ровно спросил Питер, когда мы выехали на шоссе, оставляя позади и мотель, и потенциальных одержимых.

— Я… — обрывочные воспоминания о произошедшем постепенно соединялись в общую картинку. — Ты… убил её?

— Она всё равно была не жилец. Ты же знаешь.

С трудом повернув голову, я взглянула в его лицо.

Питер смотрел прямо перед собой. Губы судорожно сжаты, глаза похожи на цветные стекляшки.

— Она бы всё равно умерла, — глухо произнёс он: будто убеждая самого себя. — Я… я не хотел, но… иначе…

Я накрыла его ладонь своей.

— Всё в порядке, Питер. Ты…

Лживое продолжение «всё сделал правильно» отказывалось идти на язык.

— …ты сделал это ради меня.

А вот страшная правда высказалась проще.

Он не ответил. Лишь повернул руку ладонью кверху, крепко сжав мои пальцы. И когда я подняла глаза к зеркальцу заднего вида, то поймала в нём сразу два внимательных взгляда: в одном — пронзительная синева, в другом — прозрачная лазурь.

— И куда едем? — спросила я, желая отвлечься от темы. — Видимо, с Ликорисом мы всё-таки дали маху.

— Да. Дали, — странно безучастно откликнулась Роксэйн. — Поедем в Ахорк. Это городок неподалёку от Фарге.

— И что там?

— Там жила девушка, которая видела Кромешника перед тем, как её сбил мобиль. — Баньши отвернулась, посмотрев в окно. — Прости, Лайз.

— За что?

— За то, что потеряли столько времени по моей вине. Я построила теорию, которая себя не оправдала. Связала совершенно разные убийства в одно дело. Нужно было сразу расследовать те дела, где девушки гибли в несчастных случаях.

— Но жертва Ликориса тоже видела эту чёрную…

— Да, но такая тварь в Дикой Охоте вполне может быть не одна! Или вообще та девчонка просто начиталась страшилок на ночь… ей ведь кошмары снились, ничего больше. А я сразу домыслила теорию заговора. Девушка, которая жила в Ахорке, хотя бы своими глазами тварь видела.

— Мне тоже кошмары снились, и я не читала перед этим никаких страшилок.

— Но Ликорис мёртв, а тварь, которую я считала его слугой, продолжает убивать людей. И пытаться убить тебя. Так что едем в Ахорк. — Баньши устало подпёрла подбородок рукой. — Кто бы мог подумать, что в Харлере одновременно возникнут двое психопатов, которые объявят сезон охоты на полукровок.

Заметив, что Эш всё ещё внимательно смотрит на меня, я выдавила из себя подобие улыбки. Перевела взгляд на Питера: он сидел, откинувшись на велюровую спинку, не выпуская моей руки. Сжимая её так крепко, словно боялся случайно выпустить — и упасть в одну ему видимую пропасть.

— Нет, клыки у меня так и не отросли, — заметив, что я смотрю на него, вполголоса проговорил Питер. — Хотя, пожалуй, сейчас я на шаг ближе к этому.

Я не раз встречала фразу «я убью ради тебя». В кино или книгах. И там герои нередко воплощали её в жизнь, без зазрения совести кромсая направо и налево нехороших людей, посмевших посягнуть на жизнь или честь возлюбленной.

Да только в реальности, как всегда, всё оказывалось далеко не так просто.

Секунду я вглядывалась в его тусклые глаза. Потом порывисто коснулась губами его щеки, ближе к уголку губ:

— Спасибо.

Питер криво усмехнулся, однако остекленевшие глаза наконец-то окрасил живой мятный блеск.

— За то, что убил человека?

— За то, что спас мне жизнь.

Он не ответил. Лишь мельком, самым краешком губ улыбнулся — бледным, вымученным призраком настоящей улыбки. Но, похоже, немного успокоился.

Руку из тёплого плена его пальцев я вызволять не стала.

***

Ахорк пах солёной прохладой и морем.

Мы приехали туда на закате, таком же сером, как и весь день. Город строили на огромном холме, полого спускавшемся к морю, и на зелёных лугах вокруг него мирно паслись овечки. На окраине дома радовали цветущими садами, а в центре уцелело немало средневековых построек: старых храмов и невысоких каменных домишек, романтично увитых плющом, сияющих разноцветьем окон. Несмотря на поздний час, улицы полнились людьми. Впрочем, по таким улицам и я бы не отказалась прогуляться: вымощенные брусчаткой, в которой бликами отражался свет старинных стеклянных фонарей, с кучей уютных маленьких магазинчиков и кафе-булочных, они будто отправляли тебя в прошлый век.

— И где остановимся? — осведомился Эш, пока мы медленно ехали по узким улочкам, следуя указания Роксэйн. — Столько народа…

— Туристический приморский город, — развела руками баньши. — А тут ещё канун Лугнасада.

— Здесь и палатку-то раскинуть негде. Разве что в поле, по соседству с овцами. А в гостиницу не сунешься.

— Не нужны нам гостиницы, — подал голос Питер. — Остановимся у меня.

Я поморщилась, неудачно шевельнув головой: похоже, после дневного приключения на затылке остался синяк или ссадина.