— Хорош кавалер! Заварил кашу, а расхлёбывать тебя оставил.

— Зря вы так. Он вас и с чердака стащил, и домой доставил. Проверил пульс, убедился, что всего лишь обморок и только тогда ушёл. Он же не круглый идиот — знал, что будет, когда вы очнётесь. Как вы дерётесь, уже все знают.

— А ты, значит, храбрая?

— Я вас не боюсь, — девичье лицо появилось в проёме кухонной двери. — Мне вот сон вспоминается. Будто я… тут, у вас… хочу вас… это, ну, понимаете,… соблазнить. А вы меня пальцем не тронули. Разозлились даже. Ой, болтаю всякие глупости! Извините!

— Действительно, глупости, — она, вовремя вернулась на кухню. Очень не хотелось демонстрировать девушке собственную вытянувшуюся физиономию. Сон. Хм. — Ты давай призывай собственные сновидения к порядку. Иначе, отцу пожалуюсь, — увиденное на тёмной лестнице всплыло в памяти. — Как он, кстати? — я затаил дыхание.

— Спит целыми днями, — равнодушно сообщила Алла. — Приходится снотворное на ночь давать. Ой, представляете, — она появилась в комнате с двумя бутылками пива и бутербродами на блюде, — ему ведь гипс сняли. Определили-то перелом, а он и пальцами шевелить начал и не болит ничего. Пристал к врачихе, та проверила — никакого перелома. Представляете, какие там костоломы? Здоровую руку загипсовали!

— Представляю, — я подавил желание рассказать девушке о недавно виденном. Это не её дело. — Теперь поведай, что это за затея с пистолетом.

— Вы не будете сильно ругать Ворона?

— Уж постараюсь.

— Знаете, он это не столько для себя сделал, сколько для вас.

— Ну, я ему благодарен по гроб жизни! Мне только этого и не хватало!

— Нет, действительно. Он прочитал ваши вещи и сказал, что вы неплохо разбираетесь в мистике.

— Теперь об этом на каждом углу буду рассказывать! Надо же, какой чести удостоился!

— Если вы не прекратите, я больше ничего не скажу.

— Ладно, молчу как рыба об лёд! — я демонстративно приложился к пиву.

— Вот он и решил устроить вам ощущения человека перед смертью. Ну смерть, конечно, ненастоящая, но вы-то об этом не знали.

— А ты?

— Я его отговаривала, — девушка потупила глаза.

— Ну, и что дальше?

— Дальше, вы напишите об этом. Всё будет правдиво. Ворон — почти соавтор. Ему тоже это понадобится для собственных теорий.

— Держалась бы ты от него подальше.

— И вы туда же. А что здесь ещё делать? С дебилами по подъездам тискаться? С тёлками перезрелыми у ларьков околачиваться и гоготать на всю площадь? С ним хотя бы интересно!

— Дело твоё. А давно вы на той крыше обосновались?

— С полгода, наверное… Правда там здорово? Вот если бы вы вечером туда пришли…

— Я был там вечером, Алла. Это очень нехорошее место.

Комната наполнилась тягостной тишиной.

— Извините, — я едва слышал голос девушки. — Она была красивой?

— Очень. Ты на неё похожа.

— Бабушка тоже так говорит. А вы её любили?

Я молчал. Не хватало ещё расплакаться перед девчонкой.

— Мне отец говорит, что я на маму очень похожа, — Алла тактично сменила тему. — Особенно, когда сердится. Знаете, я её совсем не помню. Только руки — добрые-добрые и глаза — грустные-грустные. Почему она бросила меня? Почему не взяла с собой?

— Знаешь, девочка, бывают обстоятельства, когда нужно исчезнуть. Исчезнуть в одно мгновение, бросив всё. Но она любит тебя, поверь. А раз любит, значит, вернётся к тебе. Этот город не то место, где оставляют тех, кого любят.

— Правда?

— Правда.

Мы промолчали ещё целый час. Несколько раз звонил в телефон. Кто-то настойчиво сопел в трубку. Я уже догадался, что юный экспериментатор пытается узнать результаты недавнего опыта, но специально опережал руку девушки и брал трубку первым. Пусть, господин Ворон поточит клюв в неведении. Наконец я сжалился над современным Базаровым и уступил девушке первенство у аппарата.

Алла взяла трубку и одарила меня красноречивым взглядом. Я ушёл на кухню за пивом. Из прихожей доносилось бормотание. Рычаги телефона клацнули. Алла зашла на кухню.

— Знаете, меня подруга попросила зайти, — она тщательно избегала моего взгляда. — Что-то очень важное.

— Ага, подруга, наверное, особенно интересуется, как чувствует себя подопытный.

— Вы всё равно сердитесь?

— Прощаю, только ради тебя. Так и предай подруге.

— Спасибо. А вы к бабушке когда зайдёте. Она вас очень хочет видеть.

— Вот сейчас и отправлюсь. Скажу больше, — меня оглушило предчувствие, что Алле ни в коем случае не стоит появляться сегодня в доме, — можешь вместе с подругой посещать всякие чаты и форумы. Я тебя подстрахую.