На корпусном наблюдательном пункте, куда я вернулся уже к ночи, внимание сосредоточилось на действиях левофланговой 274-й стрелковой дивизии. Ее первый эшелон приступил к форсированию реки. Генерал-майор В. П. Шульга в донесении особо отметил разведчика коммуниста старшего сержанта Николая Меньшикова. Переодевшись в гражданское платье, он вплавь преодолел Вислу близ деревни Гняздкув и, выполнив задание, благополучно вернулся обратно. С наступлением темноты Меньшиков, взяв с собой четырех бойцов 340-й отдельной разведроты (Соловьева, Селиверстова, Шепилова и Астапенко), снова, теперь уже на рыбацкой лодке, переправился на завислинский берег.

Установив слабо охраняемые участки побережья, разведчики подали сигнал для начала переправы стрелковых подразделений. Первый батальон 965-го полка ворвался на окраину Гняздкува, а второй батальон 961-го полка закрепился на дамбе. Старшего сержанта Н. И. Меньшикова, уже получившего к тому времени за разведку восемь наград, командир дивизии представил к еще одной.

В кратком донесении комдива в числе особо отличившихся значился и артиллерист — командир полковой батареи капитан П. П. Ильин. Когда переправлялся первый батальон, он поставил свои 76-миллиметровые пушки на прямую наводку и успешно подавлял пулеметные точки на западном берегу. А затем его батарея первой из артиллерии дивизии переправилась на плацдарм и участвовала в отражении контратак.

Вскоре на вражеском берегу был и начальник артиллерии 965-го стрелкового полка капитан Николай Бараненко. Он не только умело руководил маневром скромной пока артгруппы плацдарма, но и успевал передавать на правый берег данные о вскрытых огневых точках противника. Этот храбрый офицер, когда требовалось, сам становился к орудию, чтобы бить по врагу.

Нередко складывались ситуации, когда огнем батарей приходилось управлять сержантам. И они делали это умело благодаря той школе, которую прошли наши артиллеристы на «полигоне Колпакчи».

В противотанковой батарее 961-го стрелкового полка в боях на плацдарме вышли из строя все офицеры. Тогда сержант Алексей Лебедев принял на себя командование батареей. Он успешно руководил огнем и вместе со стрелками отбил три вражеские контратаки.

Геройски дрался за удержание захваченных позиций командир сорокапятки из этого же полка младший сержант Василий Сорокин. В бою весь его расчет вышел из строя. Оставаясь у пушки, сержант сам заряжал ее, наводил и стрелял. Когда же кончились снаряды, он продолжал отбиваться от вражеских солдат огнем автомата и ручными гранатами до тех пор, пока на выручку не подошли наши пехотинцы.

Вернувшись с плацдарма, я настойчивей стал добиваться, чтобы как можно скорее и как можно больше огневых средств переправлялось на западный берег Вислы. На связь был вызван командующий артиллерией 274-й стрелковой дивизии полковник С. Е. Судиловский.

— Полковая вся за Вислой, — доложил он. — А дивизионная ведет огонь с правого берега. Спасибо за поддержку — чувствуем помощь корпусной артгруппы, особенно «катюш». Но связь с тем берегом пока хлипкая. Раций маловато, слышимость плохая.

— Ниточку протянуть надо, — посоветовали Судиловскому.

— Котлярский этим уже занимается, — ответил он. — Пошлем добровольцев.

Мы знали, что значит протащить провода под огнем, и потому понимали намерение командира 814-го артполка подполковника Б. М. Котлярского отобрать для этого дела добровольцев. Как потом выяснилось, первым справился с заданием комсорг 2-го дивизиона сержант Федор Солоп. Он вплавь потянул провод на западный берег и с большим трудом добрался до островка на середине реки. Там ему удалось найти рыбацкую лодку. На ней сержант добрался до плацдарма. Связь была установлена. Но потом комсоргу пришлось двадцать семь раз под огнем противника переправляться через реку, чтобы срастить перебитый кабель или проложить новую линию. За это время он вывез на правый берег двадцать одного раненого бойца. Кроме того, в каждый рейс брал в свою лодчонку боеприпасы для пехоты.

В ожесточенных схватках с врагом наши войска постепенно расширяли оба захваченных плацдарма — и в районе Бжесце, Люцимя, и в районе Гняздкув, Хотча-Дольна. К исходу третьих суток они имели по фронту четыре-пять километров, а в глубину около двух километров.

Когда Иван Федорович Григорьевский доложил об этом командарму, тот темпераментно заметил:

— Молодец, шестьдесят первый, опережаешь соседей. Буду вас усиливать.

На языке тактики это означало, что в полосе нашего 61-го стрелкового корпуса армия наносит главный удар, а значит, намечается массирование сил и средств для развития достигнутого успеха.

И действительно, вскоре к нам на усиление стали прибывать полки 35-й отдельной гвардейской минометной и 8-й отдельной истребительно-противотанковой артиллерийской бригад. Наращивалась мощь корпусной артгруппы: теперь в нее входили 56-й и 303-й гвардейские минометные полки и два дивизиона 62-й армейской пушечной бригады.

К этому времени советское командование хорошо освоило методы перегруппировок артиллерии. Бывало, за сутки целые артиллерийские соединения совершали маневр с одного участка фронта на другой.