– Вот видишь. Но Джерри может почувствовать мой запах только тогда, когда я вспотел, и запах особенно силен. В остальное же время я пахну для него только мылом, парфюмом или п'oтом. Она меня постоянно за это в ванну гонит. А ты чувствуешь мой даже самый слабый запах. Поэтому, если ты обнимешь мужчину или будешь находиться от него на расстоянии вытянутой руки, не дальше, то сможешь почувствовать его запах. В остальных же случаях нет. Для тебя и визитка чем-то пахнет. А для меня нет...

Амали, как только пришла на работу, сразу достала из архива документы семьи Далтон - они постоянно пользовались услугами их фирмы, поэтому и Фелис обратился именно сюда. Амали интересовали только счета. Конечно, в архиве могло не быть личных счетов заказчика, открытых до востребования, но чем черт не шутит...

Она просматривала и просматривала документы пятилетней давности, от мелькания цифр на экране уже рябило в глазах. Амали уже засомневалась, что правильно запомнила те цифры с пластикового чека, когда, наконец, нашла то, что искала - с основного счета была перечислена небольшая сумма на счет до востребования с похожими цифрами. Она быстро открыла документ и обомлела - счет принадлежал Борису Далтону, отцу Фелиса.

Амали не поленилась - спустилась на лифте до первого этажа, добежала до ближайшего банкомата, даже машину не стала брать. Внимательно посмотрела на цифры, высветившиеся на ее чеке. Проговаривая их про себя, чтобы не забыть и не запутаться, снова вернулась в кабинет и сравнила с теми, что были у нее на экране. Нет, тот же самый счет. Точной уверенности не было, но первые четыре цифры и последние совпадали.

– Не может быть...
– прошептала Амали.
– То было молодое упругое тело с маленькой родинкой в виде сердечка под пупком. Не может быть...

Она помнила Бориса Далтона, ей удалось немного поработать с ним, точнее с документами его компании. С ним лично она никогда не встречалась, но замечала его, когда тот изредка приходил в фирму по каким-либо вопросам. Знала, что о нем говорили, как об очень порядочном человеке и примерном семьянине. Не мог он быть тем мужчиной. Хотя всякое бывает...

Амали зажмурилась, пытаясь представить под маской сначала Бориса, а потом Фелиса. Нет, не Борис, скорее Фелис. Но если Фелис?

Негромкое пиканье телефона вывело Амали из задумчивости. Она нажала кнопку соединения, на экране возникло озабоченное лицо помощницы босса.

– На линии господин Далтон. У него несколько вопросов по твоему отчету. Я соединяю, - быстро протараторила та, пресекая все объяснения и ответы Амали. Если босс узнает, что клиент оказался чем-то недоволен, не поздоровится не только исполнителю, то есть Амали Хейли, но и ей достанется, как самой крайней, ну, или самой близкой к начальству.

Но на экране возникло улыбающееся лицо Фелиса.

– У тебя отдельный кабинет?
– поинтересовался он, почему-то переходя на «ты», хотя вчера еще обращался к Амали исключительно на «вы».

– Да, - ответила та ему и тоже заулыбалась в ответ. Как бы это банально ни звучало, она была рада его видеть.

– Я соскучился, - прошептал Фелис одними губами.

Он был на сто процентов уверен, что секретарша аудиторской фирмы, соединившая его с Амали Хейли, все видит и слышит - работа у нее такая, как у всех помощников боссов - все видеть, слышать и записывать. Но все равно не смог удержаться, чтобы не сказать этого. Он не спал всю ночь, придумывая, как вымолить прощение за свою резкость и настойчивость у молодой женщины, которая ему понравилась до безумия. И не придумал ничего лучшего, как послать цветы со своей визиткой, на которой сначала хотел написать «Люблю», а потом передумал - слишком рано для объяснений - и просто оставил «поцелуй».

– У вас остались какие-то вопросы по моему отчету?
– продолжая улыбаться, спросила Амали.

– За вашу работу, выполненную качественно и быстро, я уже перечислил деньги на счет фирмы. Но у меня осталось несколько маленьких, совершенно не существенных замечаний, которые хотелось бы устранить. Причем сегодня. Я для нашей встречи заказал столик в ресторане «Полония». В шесть я за вами заеду.

– Не стоит беспокоиться, - Амали, убрав с лица улыбку, перешла на деловой тон.
– Я знаю, где находится заведение, и буду там ровно в шесть тридцать.

– Извини, давай лучше к шести. Позже там бывает довольно шумно, - попросил Фелис.

Он тоже попытался убрать улыбку с лица, только ему это не удалось.

Амали снова заулыбалась, спрятать свою улыбку у нее получилось совсем ненадолго, зато на ум вдруг пришел старый анекдот, и она вообще чуть не рассмеялась. Так и хотелось сказать и Фелису, и себе одновременно: «Съешь лимон».

– Буду ждать, - проговорил Фелис, и экран телефона погас.

Амали взглянула на часы и чуть не застонала от досады - еще только два часа. Надо срочно загрузить себя работой, иначе от ожидания вечера можно свихнуться.

Фелис откинулся на кресло и продолжил довольно улыбаться. Часть дела сделана - мисс Хейли согласилась, осталось дело за малым. А ведь могла и не согласиться, после вчерашнего, по всему видно, что принципиальная и... Упрямая. Только бы сразу не ушла, ведь Фелис заказал не просто столик в ресторане, а чилаут с удобным диваном, который в случае необходимости можно превратить в широкую кровать.

Он взглянул на часы - два часа. Есть еще время, чтобы успеть заказать подарок для Амали. И сразу стал прикидывать, что бы такое подарить ей, чтобы та приняла подарок, не отказалась. Сильно дорогое дарить нельзя - рано еще, слишком мало они знакомы друг с другом. Дешевое тоже нельзя - подумает, что Фелис скупится. Так ничего путного не придумав, Фелис решил остановиться на колечке, на скромном колечке ручной работы из нефрита в обрамлении серебряной витой нитью по краю с небольшими бриллиантиками. Он именно такое недавно заприметил у известного ювелира в салоне. У Амали на длинных пальцах не было ни одного украшения, это он запомнил почему-то, а это кольцо будет смотреться просто великолепно.