– Но почему?
– у Фелиса вдруг стал такой жалобный вид, что впору хотелось кинуться обнять его и пожалеть. Он тоже поднялся и пожал протянутую руку.

– Вы мне не нравитесь, - повторила свои слова Амали, резко развернулась и пошла на выход из ресторана, бросив на ходу администратору, чтобы счет прислали лично ей, а с ее гостя ничего не брали.

Она села в свой автомобиль и нажала на педаль газа, очнулась тогда, когда случайно брошенный взгляд на спидометр зафиксировал цифру сто миль в час. Амали убрала ногу с газа, но на тормоз жать не стала, она просто позволила автомобилю постепенно замедлиться. После этого съехала на обочину и, не выключая фар и не гася габаритных огней, остановилась. Амали уперлась подбородком в руки, лежащие на руле, и уставилась в пространство ничего не видящим взором.

Ну, вот и все. Она только что отказалась от мужчины, который впервые понравился ей, после стольких месяцев ожидания. Посидев так немного, она улыбнулась и потрогала через ткань рубашки кусочек пластика - чек, висевший на тонкой серебряной цепочке на груди. Все, что у нее осталось от того, ее самого первого и похоже последнего мужчины. Она много раз порывалась узнать кто он, но каждый раз подходя к банкомату, боялась увидеть фамилию на мониторе. Что даст ей это знание? Она ведь ему не нужна. Может, это знание поможет ей избавиться от страхов и иллюзий? Стать нужной кому-то другому. Нет. Амали покачала головой - пусть все остается, как было...

Отец Дамиан не раз повторял, что ее никто не разыскивал - она никому не нужна. Не нужна она и брату.

– Амали, я хочу сообщить тебе безрадостную новость, - Роберт, ее старший брат, наконец, решился сообщить ей это за завтраком, как бы мимоходом.
– Наши родители пропали без вести в джунглях. Обломки самолета и их тела ищут уже неделю и все безрезультатно, никаких следов.

Амали знала, что родители отправились некоторое время назад на побережье, чтобы провести там отпуск. Как пропали?

Глаза Амали наполнились слезами. Почему ей не сказали об этом раньше? Она же не маленькая, ей уже скоро восемнадцать исполнится, буквально спустя несколько дней.

– Но это не самое страшное, - продолжил брат.
– Если их не найдут, я имею в виду тела, то мы останемся с тобой без средств к существованию. И я не смогу оплачивать твое обучение в элитной школе, а потом в университете. На мою зарплату нам не прожить.

– Как без средств, ведь у папы была фирма?
– поинтересовалась Амали дрожащими губами, готовая вот-вот расплакаться.

– Она и сейчас есть, работает и процветает под руководством управляющего. Но счетами, деньгами и прочими благами ты, единственная наследница, сможешь распоряжаться, когда окончишь университет, проработаешь в фирме рядовым сотрудником не менее трех лет и выйдешь замуж. Мне так адвокат сказал. А вот я остаюсь вообще не при делах, наследство мое не столь значительное. Только дом, в котором сейчас мы живем.

Роберт умышленно умолчал о довольно внушительной сумме на банковском счете, которая становилась его после смерти родителей. Но он почти не лгал, они, действительно остались практически без средств. Как только родители были объявлены пропавшими без вести, все их личные счета тут же были заморожены. И теперь либо найдут их тела, и Роберт вступит в права наследования, а Амали еще, ой, как долго дожидаться придется, либо пройдут положенные семь лет, по истечении которых тоже можно вступить в права наследования. Все равно очень долго. Как-то надо прожить эти долгие семь лет.

Он не хотел говорить об этом Амали, любил девочку, хоть она его сестрой являлась только наполовину - отец у них был один, а вот матери разные. Отец Роберта женился во второй раз на совсем молоденькой девушке, почти ровеснице своего сына, когда остался вдовцом, а та возьми и роди ему на старости лет наследницу.

– И что делать?
– жалобно поинтересовалась Амали.

– Не знаю пока. На мою зарплату нам не прожить втроем это точно. И Вилея придумала...

Амали тоже любила Роберта, но Вилею, его жену, как-то не очень. Та постоянно то ущипнуть ее пыталась, то толкнуть, то стукнуть. А потом кричала, что это гадкая Амали сама ее доводит. Так уж получалось, что пока родители были в разъездах, Роберт с Вилеей жили вместе с ней - приходилось терпеть жену брата. А куда от нее деваться?

Амали так и не узнала бы, что придумала Вилея, если бы не капитан Дамиан Хейли. Он положил перед ней документы со своим расследованием. Продала та его за немалую сумму в дом терпимости, откуда и приехали за ним молодцы на машине. А брату сказал, что сдала сестру в закрытую школу для девочек, после окончания которой у нее было бы больше шансов поступить в университет, да еще и получать стипендию. И сделала она это почти день в день до того, как исполнилось Амали восемнадцать. И не подкопались бы - родственники подтвердили бы, что девушка сама выбрала свой путь.

Она ему не нужна. Он попользовался ей, заплатил и исчез...

Амали прекрасно осознавала это. Он ни разу не вспомнил о ней за прошедшие пять лет. Она улыбнулась - ну, и не надо. Зато нужна папе Дамиану и маме Джерри. Вот они всегда ее ждут и всегда ей рады. Была нужна всегда... Даже когда кричала по ночам от нахлынувших воспоминаний, пока Дамиан не научил ее предвидеть начало неприятных ощущений и правильно принимать успокоительные препараты. Была нужна, когда не хватало денег, что зарабатывал начальник полицейского участка, чтобы заплатить за ее учебу в университете, и брал ночные дежурства, как обычный полицейский. Была нужна, когда они радовались, что Амали с отличием окончила университет и получила направление в лучшую аудиторскую фирму - фирму отца. Она им нужна, они ее ждут. Она ведь наверняка знала, что мама Джерри не ляжет спать, даже если ей позвонить и сказать, что она задерживается. Джерри ведь была уверена, что не ляжет Амали в чужую постель, а только в свою. И будет ждать ее, ведь та привыкла ночевать только дома.