Если бы я мог быть с ней, я бы был понимающим и защищающим ее, насколько это возможно, но в конечном итоге стал бы немного жестоким, ищу любви. Но был уверен, что я смог бы придумать способ вывести ее из уныния.

В художественном классе, я начал новую картину. Хотел написать, как Джанна смеется. Если я больше не могу заставить рассмеяться реальную Джанну, то, по крайней мере, могу запечатлеть на холсте память о ее улыбке.

Времени закончить прямо сегодня не хватало. Но я завершил эскиз и подбирал цвета.

Миссис Сингх выбила согласие администрации на то, чтобы я приходил в класс на несколько часов в выходные дни - работать над своими картинами.

Она считала, что это гораздо лучше, чем бесполезное времяпровождение за просмотром телевизора или игрой в баскетбол.

Иногда Яну разрешали побыть в художественном классе вместе со мной. Когда он не хвастался тем, сколько цыпочек поимеет, после того, как освободится, то лепил из глины какие-то нелепые фигуры.

После того, как я очистил свои кисти и закрыл свое неоконченное творение, то попрощался с миссис Сингх.

В расплату за вчерашние неприятности, я подставил Яну подножку в коридоре. Охранники не обратили внимания на это, так что он в отместку лягнул меня в ногу. Отомщу потом.

Во время своих звонков, повинуясь порыву, я набрал Хейли. Будучи плохой девочкой, она, вероятно, пропускала школу и ответила сразу после того, как я вынужден был прослушать дурацкую девчачью мелодию вместо гудков. Пять секунд моей жизни потеряны безвозвратно.

Очевидно, не узнавая номер, Хейли осторожно так ответила.

— Привет?

— Это 1-800-ты-шлюха? — спросил я грубым голосом.

— Нет, это 1-800-получи-в-бубен. — ответила она, прежде чем заорать в трубку. — Боже мой, Калеб! Не могу поверить, что ты позвонил мне. Я слышала, они заперли твою задницу. Скатертью дорога вот была моя первая мысль.

— Все еще злишься на меня? — поддразнил я.

— Да. А ты тоже все еще злишься?

— Да. Ты вела себя как чокнутая сучка.

Не имеет значения, что я изменился с тех времен, когда мы с Хейли напивались и разыгрывали друг с друга или других людей. Мне было скучно здесь, и она, безусловно, могла меня развлечь.

— Расскажи мне о чем-нибудь. Знаю, у тебя есть несколько хороших историй для меня. — сказал я ей.

К тому времени, когда охранник похлопал меня по плечу, сообщая, что мое время вышло, я уже смеялся до трясучки над ее выходками. Да уж, она бы хорошо смотрелась здесь - вместе со мной и Яном.

ГЛАВА 3

«Боль временна. Попытки освободиться вечны».

– Лэнс Армстронг

ФЕВРАЛЬ

ДЖАННА

Я не могла дышать. Сдернув с себя одеяло, наткнулась взглядом на окно спальни. Повернула ручку и толкнула тяжелую раму вверх.

Высунувшись в оконный проем, вздрогнула, когда холодный зимний воздух коснулся лица. Не было снега, как прошлой ночью, но температура оставалась ниже нуля.

Но меня это не заботит. Внутри я всегда холодна. Глотаю морозный воздух, и пульс начинает замедляться. Во всем виноваты кошмары. Из-за них всегда просыпаюсь в абсолютной панике. И неважно, что Джош заперт в тюрьме для опасных подростков.

Он все еще здесь, со мной, во снах и мыслях. Иногда кажется, мне никогда от него не избавиться.

Кошмары не всегда одинаковы. Некоторые представляли собой вариации нападения, а другие отражали мои страхи, что Джош выходит из колонии и приходит за мной. После череды кошмарных сцен, я просыпалась прежде, чем они достигали кульминации.

Терапевт пообещал: все станет лучше, плохие сны будут приходить реже и реже, пока совсем не прекратятся. Прошло четыре месяца после нападения, но сны все еще полнились страхом.

Вперемешку со сладкими снами. С участием карих глаз, смотрящих на меня с благоговением. И такие сновидения приходили всегда, стоило закрыть ночью глаза.

Взглянув на часы на прикроватной тумбочке, поняла, что время начало шестого. Уже не заснуть, поэтому схватила халат, полотенце и пошла в ванную.

Стоя под горячими струями воды, я прислонилась к плитке головой. Если не смогу взять себя в руки, то психиатр скажет отцу о необходимости назначения антидепрессантов для снятия беспокойства. Я не могу прекратить воспроизводить ту ужасную ночь в своей голове снова и снова.

Еще хуже думать, что это вновь случиться. Каждый незнакомый мужчина - потенциальный злоумышленник.