В приёмной директора корпуса уже дожидался подполковник Скульдицкий из жандармского управления. Жандармы осуществляли оперативное обеспечение воинских частей.

Скульдицкий что-то докладывал генералам, потом из приёмной вызвали меня.

— Расскажите, что произошло вечером в казарме, — приказал мне генерал Надаров. На его столе я увидел финский нож, который мы изъяли у Кочергина.

Понятно, старший унтер-офицер Каланчов доложил всё и с подробностями. Значит, мне тоже не нужно ничего скрывать, разве что про жандармов нужно опустить.

Я рассказал всё подробно, как оно всё происходило, сделав упор на уголовные признаки Кочергина.

— Понятно, — сказал генерал Надаров, отослав меня из кабинета.

Я сидел один в приёмной и думал о том, что с моей кандидатской степенью я получу статский чин губернского секретаря и буду Его благородием в ранге подпоручика с петличками с одним просветом и двумя звёздочками, буду работать в какой-нибудь конторе или заниматься преподаванием истории, физики, математики. И не будет у меня никаких особенных забот целых семь лет, а потом начнётся Великая война и меня призовут в армию рядовым необученным солдатом и "никто не узнает, где могилка твоя".

Генералы совещались долго. Два раза куда-то бегал адъютант генерала Надарова. Потом один из солдат моей роты принёс поднос с пятью стаканами чая. Один стакан чая с печеньем он оставил мне, а четыре стакана занёс в генеральский кабинет.

Перед тем, как зайти в кабинет, солдат шепнул мне:

— Адъютант два раза бегал в мастерскую с заказом на шитьё офицерских погон. Ребята говорят, что это для вас.

Я сидел и пил чай, когда из кабинета выглянул адъютант, посмотрел на меня и снова закрыл дверь.

Минут через пять из кабинета вышел адъютант и пригласил меня в кабинет.

— Нет, вы посмотрите на него, — сказал с возмущением генерал Надаров. — Мы тут решаем, то ли его под суд отдавать, то ли наградить его чем-нибудь, а он сидит в приёмной и чаи распивает, которые для генералов приготовили. А ведь если бы вас солдаты не уважали, они бы вам чай с печеньем не принесли. И они же, наверное, сказали вам, что вас ожидает? Да или нет?

— Так точно, Ваше высокопревосходительство, — выдохнул я.

— Вот вы посмотрите на него, — указал на меня рукой генерал Надаров, — ничего не помнит, а сдал экзамены за полный курс гимназии и полный курс университета. На саблях дерётся как гусар. Из револьвера стреляет как бретёр. Сходу читает топографические карты и рассчитывает марши конных подразделений. Специалист по воинскому строю. Постоянная офицерская выправка. От имени Его Императорского Величества приказываю вольноопределяющегося Туманова переименовать в зауряд-прапорщики, а приказом директора кадетского корпуса генерал-лейтенанта Медведева зауряд-прапорщик Туманов назначен исполняющим обязанности командира роты учебного обеспечения и приват-преподавателем кадетского корпуса. От имени Его императорского Величества за отражение атаки террористов-социал-демократов и захват преступников зауряд-прапорщик Туманов награждается медалью "За храбрость" третьей степени на георгиевской ленте с бантом. Поздравляю вас, — и генерал пожал мне руку. — Смените ему погоны.

Все присутствующие пожали мне руки, а адъютант и подполковник Скульдицкий помогли заменить мне погоны.

Интересно получается. Погоны зауряд-прапорщика до июня 1907 года представляли собой обыкновенный офицерский погон со звёздочкой прапорщика и фельдфебельской лычкой над ней.

До этого в 1906 году для унтер-офицеров сверхсрочной службы было введено звание подпрапорщик. Ранее это звание присваивалось только выпускникам юнкерских и военных училищ до присвоения им офицерских званий.

С июня 1907 года на пятиугольный погон офицерского образца нашивался продольный обер-офицерский галун и в первой трети погона прикреплялась офицерская звёздочка против прибора. То есть на золотом галуне серебряная звёздочка, на серебряном галуне — золотая. Это стало погоном зауряд-прапорщика на офицерской должности — высшим унтер-офицерским званием для военнослужащих сверхсрочной службы.

Вообще-то, это чин военного времени, когда была нехватка офицеров и в зауряд-прапорщики производились относительно подготовленные унтер-офицеры и фельдфебели. Но я не был ни унтер-офицером, ни фельдфебелем, ни сверхсрочником. Вольноопределяющийся — это солдат, который готовится к офицерскому званию и его не привлекают на хозяйственные работы. Но в 1907 году ещё ощущалась нехватка офицеров на строевых должностях, так как основная масса офицеров была на таких должностях, которые не предполагали участие в боевых действиях, о чём со смехом рассказывали строевые офицеры действующей армии.

Командующий армией генерал А. Куропаткин вспоминал об этом времени:

"При огромной убыли в офицерах мои требования о командировании офицеров на пополнение армии были часты и настойчивы. Удовлетворение их не всегда было в силах Военного министерства. Приходилось брать офицеров из частей войск, расположенных в Европейской России, на Кавказе и в Туркестане.

При этом должная разборчивость при командировании офицеров не проявлялась. Посылали к нам в армию совершенно непригодных по болезненности алкоголиков или офицеров запаса с порочным прошлым. Часть этих офицеров уже на пути в армию заявляла себя с ненадёжной стороны пьянством, буйством. Доехав до Харбина, такие ненадёжные офицеры застревали там и, наконец водворённые в части по прибытию в них, ничего, кроме вреда, не приносили и были удаляемы.