— Нет, Наста, я замужем всего четыре года была, а до этого — у всех были парни, все ходили на свидания, гуляли, а на меня никто даже не смотрел. Пару раз звали на свидания, но не приходили, — Татьяна замерла, вспоминая. — Это было… так обидно! Я наряжалась, приходила, ждала, а парень не появлялся. А, потом, при встрече, говорил что-то невразумительное, мол, ошибка, я его не так поняла, останемся, просто, друзьями. И, больше никого.

— А, тебе самой-то, нравился кто-нибудь?

— Уже, не помню, — Татьяна покопалась в памяти. — Я на всех смотрела издалека, а, когда мы с кем-то оказывались близко, то все парни и мужчины от меня шарахались, будто, я прокаженная.

— Как же так? — расстроилась Настасья. — Что — и на гулянки не ходила? На заднем ряду кинотеатра не целовалась? Цветы-то, хоть, дарил кто-то, кроме мужа?

— Нет. Никто не дарил.

Тетя Наста погладила женщину по руке.

— Ну, и хорошо, что всё наладилось! Только, ты-то не спеши уже. Не кидайся к первому, кто замуж позовёт, походи свободной, повыбирай. Матвей на тебя глаз положил? Я давно заметила, что он неравнодушен.

— Не знаю. Смотрит. И, этот, дядя Стаси, так смотрит, прямо, жарко от взгляда, — покраснела Татьяна. — Наста, что ты, какие «кидаться»? У меня — дети грудные, мне их поднимать надо. Поздно мне уже невеститься.

— Тю, глупая девка! Дети, что? Дети быстро растут. Оглянуться не успеешь, как они своих заведут, а ты, так одна и останешься век куковать? Тем более, вон, у них, отец, какой. Кстати, на него тоже посмотри. Не очень я поняла, почему отец он, хотя делал их другой, но, смотрю, как он над Игнашей с Дашей трясется — не каждый родной так может.

— Настасья, что ты говоришь? Волкову только дети нужны, у него женщин, наверняка — полк и еще на скамье запасных сотня, — засмеялась Таня.

— А, тебе-то самой он — как?

— Не знаю, — смутилась Татьяна. — Я на него с этой стороны и не смотрела.

— А, ты посмотри, мужик-то — не чета твоему бывшему.

— Разве, ты Кирилла видела, чтобы сравнить?

— Мария видела. Приезжал он, тебя искал, кобель блохастый. Она ему всё высказала. Рассказывала — зыркнул и уехал восвояси. Точно тебе говорю — с Андрюшей его и рядом не поставишь. И Матвейка — ничего. Вот, ты и не спеши, насладись конфетно-букетным периодом. Тебе кто-то больше нравится или все — одинаково? Пусть, голубчики, походят вокруг тебя, а ты, выбирай сердцем, если оно больше по бывшему не плачет, — Наста участливо заглянула Тане в лицо.

— Пошутили, Наста, и — будет! — решительно повернулась к двери Татьяна. — Не нужен мне никто, у меня — дети! И Полонский мне не нравится. Ни капельки! Сейчас решим все со Стасей, и он поедет домой.

Тетя Настасья покачала головой и вздохнула.

Мысленное ли дело — ни любви, ни женского счастья? Таню можно понять — обожглась на молоке, теперь на любую жидкость дуть будет.

Какие мужики рядом круги нарезают! Нет, Настасья не позволит Татьяне упустить своё счастье! Только, сначала сама присмотрится к мужчинам. В этом деле главное — никуда не спешить.

Татьяна вернулась в дом, ополоснула горящее лицо, мельком, заглянула в детскую.

Верховный, стоя на коленях возле кровати, о чем-то беседовал с лежащими на покрывале младенцами. И Игнат, и Дарья сосредоточенно слушали, время от времени, взмахивая ручками.

— Андрей, им спать пора, — негромко напомнила женщина. — Положи их, пожалуйста, в кроватки и немного покачай. Что это ты им рассказывал?

Волк поднялся, перенес сначала девочку, потом — мальчика, посмотрел, куда бы сесть самому. Не нашел, и остался стоять, качая обеими руками кроватки.

— Это наша с ними тайна! — улыбнулся Андрей. — Сейчас, укачаю и приду к вам.

Татьяна прикрыла дверь, чтобы шум не мешал и пошла назад к Полонским, размышляя, что Волков на её кровать не сел. Надо же, блюдет обычаи до каждой буквы!

Полонских в комнате не оказалось. Пока она проведывала малышей, все переместились на кухню. Гости, сначала отказавшиеся от еды и чая, обнаружились за столом и что-то жующими.

Счастливая Стася сидела между дядей и бабушкой.

— Мама, иди к нам! — вскочила она, увидев Татьяну. — Садись на мой стул, а я рядом постою.

— Нет, милая, я не хочу. Сиди, не прыгай. Помнишь, как мы договаривались?

— Когда я ем, я — глух и нем! — торжественно проговорил ребенок и, хитро поблескивая глазами, принялся уписывать булочку.

Таня поймала встревоженный взгляд Матвея и улыбнулась ему — «всё в порядке!»

Но, ничего в порядке не было.

Полонский, как воды в рот набрал, глаз с нее не спускал.

Таня вспомнила, почему запах Стаси казался ей знакомым. Она уже встречалась с Полонским, он приезжал к ним в клан по каким-то делам, и Кирилл приглашал его к ним на обед. Жаль, что она не вспомнила об этом раньше, можно было бы найти родных девочки быстрее. Может быть, она не успела бы её так полюбить и не ждала бы, с ужасом, решения родственников??