– А сейчас что за повод?

– Мы живы, – девушка принялась загибать длинные пальцы. – Все узнали правду, и ты наконец-то перестанешь донимать меня своей чёртовой паранойей.

– Действительно, даже как-то скучно теперь будет, – посетовал я. – Но почему ты не рассказала обо всём сразу?

– Не знала, как вы все на это отреагируете, – вздохнула она. – Да и надежда была, что Йонас и остальные со всем справятся, найдут меня и увезут прочь из этого кошмара. Наивно, да?

– Ну, у меня иногда такое чувство, что я до сих пор брежу в «психушке», привязанный к кровати…

– Ты в этом не одинок. Может, мы все на самом деле сумасшедшие, которые общаются друг с другом через стенку?

– Ну уж нет. Как говорил отец Дяди Фёдора: «С ума поодиночке сходят, это только СПИДом все вместе болеют».

– Вообще-то, гриппом!

– Да неважно, сейчас всё равно все болезни в прошлом остались.

– Да, хоть что-то хорошее в этом безумии.

Мы чокнулись и пригубили терпкий напиток. Внутри живота заметно потеплело, раскатывая по организму приятную негу. Даже нога отвлекать перестала.

– И что теперь будешь делать? – спросил я, обновляя бокал.

– Не знаю, – немного растерянно ответила она. – Раньше я хотела найти хоть какие-то следы наших, а теперь…

– Уйдёшь из разведки?

– Нет. Если позволят, останусь с вами в группе. Там, за стеной, жутко и опасно, но здесь я чувствую себя ещё более беспомощной. Этот чёртов мир постоянно пытается меня убить…

Она залпом осушила бокал и протянула руку за следующей порцией.

– Ты утрируешь, – возразил я, доливая. – Он хочет нашей смерти одинаково. Наверное, ты просто пахнешь вкусно, вот жуки и летели на тебя. Феромонами не душилась перед выходом, случайно?

– Единственный феромон, привлекающий хищников – это страх. А я всегда очень боюсь, хоть и не подаю виду.

– Ты серьёзно, что ли?

– А что ты удивляешься, я – не супершпионка, не ветеран спецназа, не воевала нигде даже. Я – обычная девушка! И да, мне страшно. Я не хочу превратиться в чёртов пепел! После меня ведь вообще ничего не останется…

– Все, так или иначе, боятся умереть, – философски заметил я. – Просто не у всех получается преодолеть себя.

– Но только не у тебя, – покачала она головой. – Ты принял этот мир таким, каким он стал, поэтому он идёт тебе навстречу. А меня же он постоянно пытается убить, словно я чужеродный элемент в этом новом организме. И когда-нибудь у него это всё-таки получится…

– Всё, тебе больше не наливаю, – предупредил я её. – Хватит мрачняк нагонять. Сама же сказала – мы живы, и это отличный повод, чтобы выпить.

– Знаешь, там в лагере… – начала она, глядя куда-то поверх моей головы. – Меня тогда едва не съели. Обычный мертвяк, ничего особенного. Я видела уже подобного четыре месяца назад, связанного, в клетке. Но тогда меня просто сковало по рукам и ногам, после того, как две пули в грудь не смогли его остановить. Если бы не дикий вой вашей машины, я так и не смогла бы прийти в себя и убежать от него…

– Вообще-то это была «Гражданская Оборона» – наша легендарная группа, – обиделся я за Летова.

– И вот в этом – весь ты! – всплеснула руками девушка. – От тебя всё отскакивает, как горох от стенки. Мертвые напали – ничего страшного, прихлопну-ка их гигантским деревом. Вампиры появились – о’кей, пусть попробуют высосать у кого-нибудь кровь без зубов. Ты бросился на вурдалака с одним лишь топором в руках, а мне было страшно даже навести на него пистолет.

– Да, было дело, – улыбнулся я воспоминаниям. – Видела бы ты рожу упыря, когда я его грызанул за шею!

– Верю на слово, – её заметно передёрнуло. – Самое странное, при всех твоих прибабахах, с тобой становится немного спокойнее. По крайней мере, мне.

– А вот это неожиданно.

– По сути, я жива лишь благодаря тебе, – продолжила Эльга, будто не слыша меня. – Знаешь, сколько раз ты меня спасал?

– Понятия не имею.

– Сегодня – уже в пятый раз. Ольга с Олегом не успели бы мне помочь. Ты подставился, даже не задумываясь, что тебя самого могут убить.