Через пару мину явился глава гильдии. Ростом с брата, телосложение не меньше.

Бывший авантюрист?

Подумалось мне, но не успел я продолжить мысль, как со мной заговорили.

— Так это ты Альфред?! Меня зовут Дилан Мейнфилд, я глава данного филиала гильдии авантюристов. Мой сотрудник сообщил мне, о том, что ты сказал. Но ты сам должен понимать, что нужны доказательства. У тебя они есть? Я не могу позволить не проверенной информации пойти дальше и поднять бессмысленную панику в народе.

Паника значит. То есть ты понимаешь, в каком город находимся состоянии?!

— Доказательства есть, но это ещё не всё. Вы слышали о том, что недалеко от города был найден разведчик орков? У меня есть предположение, что они как-то связанны и это несовпадение.

Дилан как-то странно на меня посмотрел, после чего заговорил.

— Кто тебе рассказал об этом?

— Я сам был свидетелем.

Глава помолчал некоторое время, а после продолжил.

— Ах, так ты из группы по зачистке территории, что была на прошлой недели. Ваш капитан доложил мне, что вы встретили орка, но после проверки выяснилось, что он к разведке не имеет отношения. Это был одиночка, заплутавший в лесу.

Я опешил от такого заявления. Голос сорвался, а сам я начал запинаться.

— Н-но пр-при нём не было снаряжения, и…

— Молодой человек, не прерывайте меня, пожалуйста!

Прервав и зло посмотрев на меня, с нотками власти в голосе он произнёс эти слова.

Но ведь ты закончил говорить? Что происходит? Бред. Он хочет меня запугать, чтобы показать, кто здесь главный? Я и так это знаю, к чему эта агрессия.

Но не успев продолжить мысль, глава продолжил говорить.

— Да, при нём не было снаряжения. НО! Когда был отправлен отряд для выяснения обстоятельств, то те обнаружили вещи явно принадлежавший покойному орку. Поэтому, на основании данного расследования, было принято решение о прекращении дела и естественном его закрытии.

Мне стало не по себе от того, к чему он вёл.

— Но…

— Я же просил не перебивать меня!

Уже с яростью в голосе произнёс Дилан.

— В добавок я бы настоятельно рекомендовал вам не распространять необоснованные слухи и заведомо ложную информацию. Мне даже страшно представить к каким последствиям это может привести. Поэтому прошу вас держать язык за зубами. Думайте, прежде чем говорить. Надеюсь мы друг друга поняли?

Дилан смотрел мне в глаза, не позволяя отвести взгляд. Голос, речь, взгляд, движения, всё в нём выдавало власть. Он был выше меня, сильнее, влиятельнее. Он мог сделать всё что захочет. Ему за это ничего не будет. Вот что он хотел донести до меня.

Я уже видел такое. Так ведут себя влиятельные дети в школе, которых не устраивают тамошние правила. Власть развращает. Верно говорят, что чем больше у тебя её, тем менее человечным ты становишься.

Сила, власть и деньги. Три силы, являющиеся главенствующими в этом мире. Имея даже одну из них, человек перестаёт быть человеком. Он превращается в нечто другое.

Испорченное. Неправильное. Сломанное. Ненормальное.

Но даже у этого есть исключение, поэтому стоит попробовать.

Я глубоко вздохнул, привёл мысли в порядок и заговорил, тщательно подбирая слова.

— Я вас понял. Обещаю, что не буду распространять ложную информацию.

Его взгляд смягчился, и враждебность ушла.

— Очень хорошо. Приятно видеть здравомыслие среди молодого поколения.

— Но…

Я повысил голос.

Сейчас или никогда.

— Прошу! Нет, умоляю! Не ради себя, так ради других. Будьте внимательнее. Если случится беда, не делайте действий, о которых в будущем можете пожалеть.

Я говорил быстро и громко, чтобы каждое слово дошло до моего слушателя.

— Не становитесь тем, кого так ненавидите!

Я глубоко вздохнул и отвёл взгляд, не решаясь посмотреть в лицо напротив меня.

Я рискую. Сильно. Пусть будет так, что я угадал. Пусть будет то, что он стал таким из-за ненависти. Пусть он меня услышит.

Я ещё раз вздохнул и посмотрел на лицо главы. У него было непонятное выражение на лице. Как будто он услышал что-то странное. Но что-то решив, его взгляд и улыбка стали зловещими. И он заговорил.

— Альфред. Не знаю, к чему были эти слова.

Он говорил спокойно, несмотря на выражение лица. Голос был ровный и даже в некоторой степени мягкий.

— Но я не позволю какому-то молокососу учить меня, как жить и что делать!

Я ошибся.

Всё в этом человеке, включая речь было наполнено гневом. Удивительным было, то что он ещё не набросился на меня. Под этим взглядом я отступил на пару шагов назад, приготовившись получить удар, но…

— Убирайся. ЖИВО!

Я развернулся и убежал. Это была не жажда крови, а ярость. Она не сковывала, но также вселяла страх. Я не оборачиваясь бежал вдоль улицы, пока не завернул за угол. Решив обернутся и поняв, что за мной никого нет, я начал восстанавливать дыхание.