— Алиса? — Я обернулась и увидела Оливера. Чёртова Оливера в чёрных джинсах и чёрной рубашке, который выглядел как долбанная модель. — Привет, не ожидал тебя здесь увидеть.

— Представь себе, из нашей помойки люди могут приехать в нормальные места. — Я пыталась говорить это с максимальной долей сарказма. Оливер уловил это и усмехнулся. Но эта усмешка спала с его лица, когда взгляд упал на Питера, что прижимался к моей ноге и внимательно изучал Оливера.

Только не спрашивай меня! Только не спрашивай!

Но я недооценила Оливера. Он не стал спрашивать меня. Он подошёл ближе к Питеру и присел перед ним на корточки.

— Привет, приятель, — сказал он и улыбнулся. Таким голосом он говорил со мной, когда я была в возрасте Питера. Моё сердце забилось быстрее, когда я вспоминала, как он заботился обо мне. — Как тебя зовут?

— Питер. — Тихо сказал он.

— Питер? — Переспросил Оливер и бросил на меня быстрый взгляд, а потом протянул свою руку. Даже тыльные стороны его ладони были покрыты татуировками. — А я Оливер. Приятно с тобой познакомиться.

— И мне.

— Ну, мы наверное пойдём, — нервно сказала я. — А то на автобус опоздаем.

— Я могу вас подвести. — Сказал Оливер, когда выпрямился и встал рядом со мной.

— Нет, не хочу тебя утруждать. Ты же тут не просто так.

— На самом деле, у меня только что закончилась встреча в МакКормик Плейс, и я шёл к своей машине, когда увидел тебя здесь. Брось, в машине удобнее.

Только материнский инстинкт и тот факт, что вечером в субботу автобус будет набит под завязку, заставили меня согласиться. Я хотела, чтобы Питеру было удобно ехать. И даже старенький Форд Оливера удобнее тесной и душного автобуса, где нам придётся ехать стоя.

Мой шок просто невозможно описать, когда на парковке Оливер пошёл не к своему старенькому Форду, а к большой чёрной БМВ.

— Ого! — Прошептал Питер, а я едва удержалась от того, чтобы громко закричать. Питер много раз видел такие машины у садика, но ни разу не ездил на них. Хотя он частенько меня спрашивал, когда я куплю похожую, потому что остальные дети постоянно у него интересуется, почему его не привозят. Буржуи мелкие!

— Идём, приятель. — Сказал Оливер и поднял Питера, чтобы посадить его на заднее сиденье и пристегнул его ремнём. Потом он подошёл ко мне, чтобы открыть передо мной переднюю дверь. Я подняла Чакки и прижала его к своей груди, а потом забралась на сиденье. Боже, здесь было так красиво! А сиденья… это не сиденья, а маленький рай.

Оливер селя рядом и завёл двигатель, а я сразу улыбнулась, когда вспомнила, как он постоянно мучился с Фордом, а потом бил по рулю называя машину старой развалюхой. А потом я садилась на его место и нежно заводила машину. И она заводилась. Он всегда говорил, что от моей ласки и нежности и посреди асфальта вырастет прекрасный цветок.

— Чему ты так улыбаешься? — Спросил Оливер, бросив на меня быстрый взгляд, а я быстро спрятала улыбку.

— Ничего, что я с собакой? — Перевела я тему. — А то у тебя здесь всё такое дорогое.

— Брось ты. Всё нормально.

Дальше мы ехали некоторое время молча, прежде чем Оливер решил разредить обстановку и начать разговор.

— Питер, — обратился он к нему с дружелюбной улыбкой. Такие же он посылал когда-то мне. — В садики тебе должно быть все завидуют.

— Что? — Тихо спросил он, а я заметила, как он немного напрягся. Я знала, что всё было наоборот. Он не признает этого, но он немного завидовал всем в садике.

— Ну, у тебя такая красивая няня, — усмехнулся он и бросил на Питера взгляд в зеркало заднего вида. — Должно быть, они все хотят, чтобы Алиса и за ними присматривала.

Я хотела повернуться к Питеру и закричать, чтобы он не произносил ни слова. Хотела сказать Оливеру, заткнуться. Хотела начать петь какую-нибудь песню Ланы Дель Рэй. Хотела просто орать в голос, как сумасшедшая.

Но в это секунду мой мозг был поражён прямотой Оливера, поэтому рот просто не успел что-либо выдать, прежде чем Питер сказал:

— Но она не моя няня, — тихо сказал он и внимательно посмотрел на Оливера. — Она моя мама.

Машина остановилась так резко и быстро, что, если бы не ремень, я бы ударилась о бардачок и нахрен разбила себе всё лицо. К сожалению, Чакки повезло не так, и он упал на пол и начал пищать и крутиться у моих ног.

— Ты охренел?! — Заорала я на Оливера, который сжимал руль и просто смотрел перед собой. Я развернулась к Питеру. — Милый, ты в порядке? Где болит? Ты ударился?

— Мамочка, всё хорошо. — Ответил мне Питер, садясь ровнее на сиденье. Его слова почти утонули в гудке машины, что стояла сзади меня. Я повернулась к Оливеру и со всей силы треснула его по плечу. Это вывело его из транса.