— Эй! — Я встаю, чтобы уйти.

Моя реакция забавляет его.

— Я не хотел обидеть тебя. — Он улыбается.

— Вы ничего обо мне не знаете. – Не знаю почему, но я злюсь и случайно задеваю книжную полку, на которой стоит драгоценную трубка его деда.

Его лицо становится серьезным, а взгляд искренним.

— Мне очень жаль, Aва. Я действительно так думаю. — Он поглядывает на дверь. — Беги, если хочешь, но я бы предпочел, чтобы ты осталась и выслушала меня.

Я хочу бежать и в то же время не хочу. Не могу понять своих чувств к этому мужчине. В один момент он притягивает меня, а в следующий — отталкивает своим высокомерием. Я раздражена и заинтересована, а это не желательно для меня. Но мне любопытно, поэтому я снова сажусь, пытаясь избавиться от раздражения.

— Кресло, в котором ты сидишь. Я сказал тебе, что в нем я чувствую вдохновение. Там начались все мои романы. И я сказал тебе сесть в него не просто так.

— А почему?

— Я нашел еще один источник вдохновения... — Логан позволяет этому предложению повиснуть в воздухе. Я задерживаю дыхание, а он продолжает. — Тебя, Ава. Я нашел тебя. — Он подходит ко мне.

— Когда несколько дней назад я увидел тебя, в аудитории, у меня появились новые идеи. Новые чувства. — Он наклоняется ко мне, загораживая с обеих сторон своими руками. Я чувствую себя в ловушке. Чувствую его запах. Его жар. Мой мозг кипит. Тело покалывает.

— Ты вдохновляешь меня, Ава. Я уже год не мог писать, а теперь мне кажется, что я могу написать с десяток книг.

Я чувствую энергию, исходящую от него, хотя он не касается меня, и откидываюсь в кресле.

— О чем вы говорите?

— Я хотел бы приблизиться к этому источнику вдохновения. К тебе.

— Вы хотите меня использовать?

Логан отступает назад к столу. Думаю, я его обидела. Но что он имеет в виду, когда говорит, что я его вдохновляю?

Одна из его рук зарывается в волосы, другая ныряет в карман. Слишком быстро, чтобы увидеть, возбужден ли он. Мне ненавистно признавать, но его близость вызвала всплеск влажности между ног. Мне не нравится, что я теряю контроль. Я выпрямляюсь. Чувствую гнев, хотя не понимаю почему. Я встаю.

— Это такая техника соблазнения? Вы рассказываете девушке, что она вас вдохновляет, и вот вы уже спите вместе?

— Ава…

— Конечно, я чуть не повелась. Как художник, я знаю, как важно вдохновение…

— Ава! Я не хочу тебя использовать ...

— И как это будет? Вы хотите, чтобы я ошивалась рядом? Вы будете трахать меня, пока не встретите другую? И что потом? «Прощай, любимая»? Или посвятите мне пару слов в благодарностях к книге?

Он качает головой.

— О, даже не так? Что ж.

— Это действительно не так хорошо. — Кажется, он разговаривает сам с собой, но все же я отвечаю, и яростнее, чем это необходимо.

— А чего вы хотели? Думали, я просто раздвину ноги, мечтая вдохновить гениального писателя. Наверное, это срабатывало раньше, или вы не думали…

— Ава…

— Вот это нужно, чтобы написать популярные романы? Вы подпитываетесь девушками или девственницами.

— Ава, пожалуйста...

— Скажите мне, Логан О'Шейн. Когда вы позволили прозе так запятнать вашу душу?

Он отступает, но лишь на секунду.

— Ты еще так молода, чтобы быть циником, Ава. Когда это случилось? Тебя обманули? Какой-то мудак трахнул тебя и бросил?

Теперь он пересекает линию. Я хочу уйти, но Логан отрезает путь к двери. Он так быстро подходит ко мне, что я падаю в кожаное кресло. Он кладет руки по сторонам от меня и практически заталкивает меня туда. Я быстро и рвано дышу. Чувствую запах его кожи.

— Скажешь мне, Ава Николс. — Его взгляд удерживает меня. – Неужели один или несколько толчков оставили тебя неудовлетворенной, мокрой и влажной на простынях, жаждущей освобождения, готовой взорваться и сделать свой мир ярче, чем он когда-либо был, а твой партнер был настолько глуп, чтобы понять это и не довести тебя до оргазма?

Логан мягко смотрит на меня. Мне кажется, что он заглядывает глубоко в меня и видит все мое недовольство, весь мой голод. Видя, что это так, как я и не подозревала.

Затем он встает, отходит от кресла, но все еще удерживает мой взгляд с какой-то жгучей интенсивностью, которая заставляет меня чувствовать, будто я заслуживаю того, чтобы меня отшлепали.

— Когда ты позировала для меня, я увидел проблеск желания в тебе, Ава. Его достаточно, чтобы создать художника, если ты захочешь этого. Вот чему я могу научить тебя. Но сначала нужно сломать.

О чем он говорил? Сломать? Меня? Ни за что.

— Я хочу сломать тебя, Ава. Я хочу трахать тебя. Чтобы ты стонала. Чтобы ты кричала. И если ты согласишься, моя слова будут очищены.

Он взглянул на бумаги, разбросанные на столе. И я замечаю в его глазах отчаяние. Возможно, он оценивает мою реакцию.

— «Только сломанные стремятся сломать других», — говорю я, цитируя строку из его второго романа «Пробуждение живых».

Его губы превращаются в широкую, но кривую улыбку.

— Не думал, что ты прочитаешь все, что я написал.