В комнате было холодно, свет по-прежнему мигал над нашими головами, потому что государство так и не предоставило больнице достаточно средств, чтобы нанять компетентного электрика. Джереми поднял глаза и медленно рассматривал мое тело, делая вид, что вносит в блокнот пометки, когда его взгляд достиг моей груди и других интимных мест. Мне нравилось быть беззащитной перед ним, нравилось чувство беспомощности, появившееся внутри меня.

— Вы видите в этой комнате кого-нибудь еще, кроме меня?

— Никого, доктор.

Положив блокнот на стол рядом с собой, он еще раз оглядел меня сверху вниз. Сняв белый халат, он кинул его на стол, и я восхитилась, как выглядело его тело в обтягивающей черной футболке, заправленной в серые широкие брюки. Очки в тонкой оправе скрывали глаза, а темно-каштановые волнистые волосы отросли настолько, что доставали до широких плеч.

Мощная грудная клетка переходила в стройную талию и узкие бедра на крепких сильных ногах. Он был совершенен, а его ум и честь были его второй кожей, сильнее подчеркивая мужскую красоту его лица и тела.

Моя грудь напряглась от холода в комнате и тепла, шевельнувшегося внутри, едва я представила, что найду под его стильной одеждой.

— Ты боишься, малышка? — улыбнулся он, и на щеке заиграла ямочка.

Мои бедра сжались в ответ на потаенную страсть в его голосе.

— Да, доктор.

Оттолкнувшись от стены, он шагнул вперед и подошел ко мне, остановившись прежде, чем смог бы коснуться моего тела. Медленно двигался вокруг меня, делая вид, что изучает каждую частичку меня. Я дрожала, пытаясь не сводить с него глаз, но потеряла из виду, когда он оказался позади меня. Кончик его пальца скользнул между моих ягодиц. Я подскочила, и он выругался.

— Прекратите дёргаться, мисс Саттон. Терапия не сработает, если вы не подчинитесь... — он наклонился ко мне, его губы щекотали краешек моего уха, — каждому моему требованию.

Дрожь пробежала по моему телу, и кожу покалывало в ожидании его прикосновений.

— Я просмотрел последние отчеты о вашем поведении, мисс Саттон, и мне не нравится ваша непокорность.

Он шлепнул меня рукой по заднице, и острая боль отозвалось эхом в моем теле, делая меня влажной между ног и заставляя трепетать мое дыхание.

— Я не уверен, что могу рекомендовать, чтобы вы вышли из-под моей опеки, пока вы не научитесь контролировать свои... побуждения.

Его рот был прижат к моей шее, а руки массировали мои соски, кончики которых стали тугими и ноющими.

— Уверен, нам нужно придумать способ, чтобы вы могли искупить ваши прегрешения.

— Будьте нежным, доктор.

Я едва могла говорить, слова прерывались, дыхание перехватывало.

— О, мисс Саттон, я бы оказал вам медвежью услугу, если бы был нежен.

Его зубы прикусывали мою кожу шеи и плеча, отчего я едва заметно заикалась в ответ.

— Да, доктор. Вы у нас эксперт.

Его руки сжали мои ягодицы, а рот снова прижался к моему уху.

— Вы совершенно правы, мисс Саттон.

Осторожными движениями его пальцы скользнули по моим бедрам, к животу, дразнили меня, медленно опускаясь ниже, пока не оставили мое тело в покое.

— Пожалуйста, доктор.

— Терпение, мисс Саттон. Все хорошее приходит к тем, кто закрывает свой прелестный маленький ротик.

Мягкий шелк коснулся моих губ, и я открыла рот, как хорошая девочка, позволив ему протянуть ткань между зубами, прежде чем завязать ее сзади.

— Так-то лучше. Я устал от твоего непристойного языка.

Было столько всего, что я хотела сделать с ним своим языком, но это останется на другой раз. Мне нравилось пробовать его на вкус, брать его между губ и мурлыкать от удовольствия, когда он удовлетворенно стонал надо мной.

— Я почти забыл...

Искушение в его голосе заставило ослабнуть мои колени, и я была счастлива, что кожаные ремни удерживают меня и делают беззащитной перед его глазами и руками.

Еще один шелковый галстук закрыл мне глаза, черная ткань скрыла мигающие огни, отгораживая меня от комнаты. Я любила, когда он завязывал мне глаза. Именно в такие моменты я могла делать вид, что мы больше не врач и пациентка. Я могла притвориться, что прошло достаточно времени, и меня больше не считают сумасшедшей.

— Теперь, когда мы убедились, что вы не увидите в комнате никаких ужасных мужчин, похоже мы можем начать. Сейчас я отцеплю одну вашу руку на мгновение, но не думайте, что я освобожу вас. И если вы станете бороться со мной, мисс Саттон, мне придётся прибегнуть к химическому воздействию.