Элгар стоял с левой стороны. Ноги на ширине плеч, руки за спиной, гордый профиль и уверенность. Сердце привычно замерло и застучало сильно-сильно.

Стоило мне войти в сопровождении талмудов, как он медленно обернулся, лаская изумрудным взглядом, поддерживая, обещая.

Прости меня… прости…

Больше всего мне хотелось подойти к нему, рассказать правду, ткнуть на Аррата и… но перед глазами стояло улыбающееся личико Айрин.

— Ваше имя? — холодным тоном задал свой вопрос мужчина секретарь, который сидел на самом первом ярусе, стоило мне занять свое место на специальном постаменте, расположенном параллельно Форру.

— София Трэкот.

— Кем вам приходится Фил Трэкот?

— Отец, — так же тихо отозвалась, изучая пол под своими ногами.

И шепоток, который сейчас больше походил на гул, снова пронесся по залу. Да, это имя здесь знали и ненавидели.

— Ваша мать?

А вот здесь была заминка.

— Иллия Трэкот, официально. Женщина, которая меня родила, Микелла Диррен — медленно ответила я и добавила. — О родстве мы узнали только вчера.

— Результат анализа ДНК у вас на мониторах, — вставил секретарь, обращаясь к молчаливому сейму, и продолжил задавать вопросы. — Вы заключали договор с присутствующим здесь А'Рэ Элгаром Форром?

— Да, — еще тише ответила ему. — Я сама пришла к А'Рэ почти две недели назад и просила спасти мою дочь, а взамен открыла правду о себе и отдала А'Рэ себя в полное распоряжение.

— Это правда, что ваш дар был запечатан вследствие сложной операции?

— Да. Отец позаботился о том, чтобы меня не нашли.

Снова гул, но лица членов беспристрастны и холодны, словно их совершенно не волнует сказанное мной.

Но не всех… Один взгляд я чувствовала особенно четко и ясно. Он пронзал до дрожи, предупреждал… угрожал.

Так захотелось воспротивиться, рассказать об истинном виновнике происходящего. Я ведь знала, что он здесь, вошел следом за мной и смотрит, слушает… Готовый в любой момент отдать приказ об убийстве Айрин.

— Вы знали, для чего именно дрейгам нужны тайрифи?

— Нет. А'Рэ до последнего скрывал от меня эту информацию. Да я и не спрашивала. Самым главным для меня было — спасти дочь.

И сейчас тоже.

Самое главное, самое важное.

В груди теплилась надежда, что потом, после заседания я смогу все исправить. Обниму малышку и исправлю, расскажу. Найду способ.

Только… только дадут ли мне это сделать? Аррат вряд ли был столь беспечен, что не просчитал такого поступка. Значит, у него припасен еще один козырь?

— Вчера утром Риг Диррен уловил сильное воздействие на ваше сознание, о чем было немедленно сообщено сейму. Показания и рапорт Рэ Диррена на ваших мониторах, — почтительно вставил секретарь.

— Я знаю, — едва слышно подтвердила я, до боли сжимая кулаки.

Мне придется это сделать.

Сейчас…

— Что вы можете сказать на это, София Трэкот?

«Верь мне… просто верь мне…»

«Твой выбор, Софи. Айрин или Элгар. Кто тебе дороже?»

— Я хочу сделать заявление, — громко произнесла я и подняла голову, изучая главу сейчас, который неожиданно дернулся и выпрямился на кресле, внимательно слушая меня. — И попросить у высшего сейма защиты и спасения… Я, — голос все-таки сорвался, и я закашлялась, пытаясь восстановить дыхание. — Я обвиняю А'Рэ Элгара Форра в насильственных действиях, обмане, шантаже и принуждении. Все эти дни он… травил меня, мучал и унижал морально, издевался. Он использовал мою любовь к дочери и незнание законов, чтобы привязать к себе. Лишил возможности самой выбрать свою судьбу. Я прошу вас разорвать эту связь! Прошу спасти меня и дочь.

Я знала, что Элгар на меня смотрит. Они все смотрели, жадно, потрясенно, а кто-то ликующе. Но именно его взгляд я чувствовала сильнее всего. Вот только не могла понять, что именно он сейчас выражает.

Ненависть? Или потрясение? А может и то и другое?

Я предала его. Предала нас. Но выбора не было.

Тишина в зале стояла такая, что я слышала стук собственного сердца.

Несколько секунд, а потом зал буквально взорвался от криков и шума.

Глава сейма несколько минут безуспешно пытался навести порядок, а потом слово взяли высшие дрейги. Один за другим:

— Вы знаете закон.

— Девушка просит о помощи.

— Возмутительно!

— Микелла…

— Сильная кровь. Сильная.

— В таких случаях итог один.

— Закон для всех…

— Жаль, перспективный был дрейг.

— Неслыханно…

— Изгнание.

Я не знала, кто произнес это слово, но внезапно все снова стихло. Лишь гул шепотков прошелся по залу: «изгнание… позор… изгнание…»

— Тишина в зале! — потребовал глава сейма, поднимаясь. Его изображение пару раз мигнуло, но не погасло, а засияло еще ярче. — Я требую тишины. Все мы знаем закон. Он одинаков для всех. И вины с А'Рэ Элгара Форра я не снимаю. Раз виноват — ответит.