Мы останавливаемся на мгновение, прежде чем Александра прочищает горло и кладёт руки мне на грудь, игриво отталкивая меня.

— Мы не можем стоять здесь всю ночь, — говорит она и поворачивается, чтобы уйти.

Принцесса постоянно чего-то опасается, всегда находится в движении, никогда никого не подпускает близко. Даже после того, как я вошёл в неё, она не подпустила меня слишком близко.

Она уходит, покачивая бёдрами, как будто на ней обычная одежда, а не полупрозрачное, наполовину разорванное платье. Александра ходит так, будто уверена в себе и не оттолкнула меня только потому, что испугалась.

В нескольких ярдах впереди она поворачивается и игриво смотрит на меня.

— Ты собираешься тусоваться на газоне, или предпочтёшь забрать меня обратно в мою комнату и приковать к постели?

Я не могу сдержать улыбку, которая расползается по моему лицу, когда я догоняю её.

— Ну, когда ты так ставишь вопрос... — принцесса визжит, когда я подхватываю её на руки. — Будь осторожна со своими желаниями, девочка, или я могу просто отвести тебя в твою комнату, приковать к кровати и никогда не отпускать.

Александра извивается, протестуя.

— Телохранитель, я сама могу ходить.

— Не будь такой спесивой.

— Я не спесивая!

Я смеюсь.

— О, ты чертовски спесивая.

— Я независимая.

— Это чёртово преуменьшение, — произношу я. — И «спесивая» гораздо точнее.

Я не отпускаю её, пока мы не оказываемся в зоне действия камер наблюдения, которые сканируют вход в один из старых секретных проходов. Только тогда я позволяю девушке идти самой, следуя за ней на почтительном, профессиональном расстоянии, как телохранитель, а не на расстоянии человека, который только что трахнул дочь короля у грязной стены.

Александра прикладывает палец к электронной панели у двери и отпирает её, но не раньше, чем улыбается камере безопасности и показывает ей средним пальцем.

— Отлично, принцесса, — замечаю я, качая головой.

Когда дверь открывается, мы проскальзываем внутрь. Туннель освещается светодиодными лампами, которые выравнивают потолок, омывая всё место в странном, голубоватом свечении. Эти туннели должны быть менее сексуальными, но единственное, о чём я могу думать, когда нахожусь в них — это ночь вечеринки по случаю помолвки, когда я толкнул Александру к стене и подумал о том, чтобы сорвать с неё платье, как я сделал сегодня.

Это было тогда, когда она всё ещё отказывалась называть меня по имени.

У двери в спальню принцесса останавливается и поворачивается ко мне.

— Знаешь, ты мог бы остановиться.

Я поднимаю брови.

— Ты ведь не пытаешься меня разубедить, не так ли?

— Я даю тебе возможность уйти.

— Какого чёрта мне это делать? — спрашиваю. Я провожу пальцем по груди девушки, и она закусывает губу. — Ты хочешь сказать, что не хочешь меня впускать?

Её щеки заливает густой румянец, и я сразу понимаю, что сейчас между нами речь идёт не о том, чтобы она просто впустила меня в свою спальню. Мы говорим о чём-то большем, и Алекс определённо не желает подпускать меня к себе ближе. Она наиболее самозащищающаяся девушка, которую я когда-либо встречал, оберегающая себя стенами, построенными вокруг своего сердца, и не позволяющая кому-либо узнать настоящую себя.

— Я этого не говорила. — Она кладёт ладонь мне на грудь и скользит вниз по животу, пока не касается моего члена. Я мгновенно напрягаюсь от её прикосновения и, не успев опомниться, прижимаю девушку к двери, для открытия которой нажимаю пальцем на клавиатуру.

Мы вваливаемся в спальню, прижимаясь друг к другу губами, и я пинком захлопываю за нами дверь. Потом мы оказываемся в неразберихе, когда я беру лицо Александры в свои руки, потому что не могу насытиться её ртом, а она возится с пуговицами на моей рубашке, прежде чем сдаться, и поэтому просто пытается сорвать ткань с моего тела.

Я даже не пытаюсь вытащить принцессу из платья. Я просто срываю его с девичьего тела, прежде чем подхватить Алекс на руки, сжимая ладонями её бёдра.

На секунду я подумываю положить её на кровать прямо здесь, но мне нужно притормозить с ней. Я хочу не торопиться с этой девушкой. Поэтому я приношу её в ванную и опускаю на столешницу, прежде чем включить душ.

Она присаживается на край, голая, болтая ногами взад и вперёд, покусывая кончик указательного пальца и наблюдая, как я расстёгиваю ремень и снимаю штаны.

— Кажется, я припоминаю, как ты угрожал приковать меня наручниками к кровати.

— Это не угроза, Александра. Это определённо было обещанием.

На её лице появляется странное выражение, и я останавливаюсь.

— Что это за взгляд?

— Ты продолжаешь называть меня Александрой.

— Это твоё имя, не так ли? Я думал, мы теперь называем друг друга по имени. Ты хочешь, чтобы я называл тебя Ваше Высочество? Потому что, если это так, возможно, мне нужно напомнить тебе, кто здесь главный.