— Да, я его не просила об этом! — горячо сказала я.

Первое ощущение шока прошло, и я поняла, что жить в этот перевернутом мире странно, почти стыдно. Что ж, выходит, я всем обязана человеку, который высказал мне столько презрения? Получается, ректор давно зачем-то ко мне присматривался, наверное, из-за моей силы (он ведь сам сказал, что она важна), и он определил мою судьбу. Три раза.

На вступительном экзамене, когда дал шанс поступить несмотря ни на что.

Когда не отчислил за «душ» под аркой.

И вот… когда перевел на водный факультет и оплатил мою учебу и жизнь из собственного кармана.

А теперь не дает уйти из академии, требует «возвращения долга» или участия в отборе. Причем долг, оказывается, во многом — лично ему, а не академии!

Я понимала, что мое сердце должна заливать благодарность к ректору, который так много для меня сделал.

Благодарность я ощущала.

Но одновременно с ними — смесь стыда и… возмущения.

И ведь не пойти на отбор к человеку, который определил твою судьбу, которому ты обязана всем, намного сложнее, чем к жестокому и высокомерному ректору. Может, и мэтра Соло он попросил сейчас открыть мне правду, чтобы чувствовала себя обязанной?

Я встала.

— Мэтр Соло, благодарю вас за информацию!

Старичок кивнул.

— Ну что, подумаешь, прежде чем, теряя туфельки, бежать из академии? Может, с Гератом можно и как-то по-другому… Явно ведь можно. И относится он к тебе… куда лучше, чем ты думаешь.

— И как же относится? И зачем ему было помогать мне, как вы считаете? Может быть, это он попросил вас рассказать правду именно сейчас?

Соло рассмеялся.

— Ну нет, до такого мелочного расчета наш Герат не доходит! Просто я подумал, что тебе пора узнать. И ему полезно, чтобы ты узнала…. Относится к тебе? Я бы назвал это сильным интересом. Наверное, из-за этого интереса он и решил помочь когда-то. Ну еще из… сочувствия, понимания твоей ситуации, что бы он сам об этом ни говорил.

— Он сказал, что, если ты сирота, это не дает тебе право ждать помощи от других… Странно, потому что он сказал еще, что и сам сирота.

— Видимо, воспитывал тебя, — усмехнулся Соло. — Не давал поблажек. Иными словами… Присмотрись к нему, Илона, а не руби с плеча. Куда ты бежать собралась, что вскочила?

— К ректору, мэтр Соло, к ректору! То, что вы мне рассказали, секрет?

— Ну-у… Я не давал клятву на священных книгах Зоара унести тайну в могилу. Не обещал Герату хранить ее всегда, — улыбнулся мэтр Соло.

— Тогда, думаю, нам с вашим Гератом пора поговорить начистоту, — улыбнулась я, демонстрируя оптимизм и браваду, которых на самом деле не испытывала.

Скорее ощущала крайнее недоумение от коктейля эмоций, что бушевал у меня в груди.

И несмотря на то, что ректор, оказывается, платил за меня из своего кармана — кстати, вот этот долг нужно отдать обязательно — я все еще испытывала желание заехать по его красивой строгой физиономии.

Второй раз за этот вечер я бежала по коридорам академии. Первый раз — к Кристану, и вот что получилось. Второй раз — к ректору. И посмотрим, что получится. В любом случае, ему придется объясниться. А я поставлю его в известность, что так или иначе отдам ему личный долг. Независимо от того, что он думает по этому поводу.

Я еще плохо представляла себе, как именно прижму к стенке Великого магистра, но собиралась сделать это во что бы то ни стало! Ведь мне нужно и выразить ему свою благодарность, и… отстоять себя. Ну и узнать правду, потому что, похоже, я была объектом его внимания давным-давно, просто не знала об этом.

На полпути меня все же начали одолевать сомнения. Я остановилась отдышаться — весь день перемещаюсь почти бегом! Что ж такое! Главное, что нужно сейчас, это сохранять собственное достоинство. И не придумать себе романтическую историю о том, что ректор Герат (а ведь он действительно очень хорош собой, умен и силен!) давно питает ко мне нежные… нет… горячие чувства.

Главное, не дать мыслям устремиться в эту сторону.

Все, что сделал ректор, скорее всего, определялось лишь моей силой. Он видел ее, даже дважды испытал на собственной шкуре. И это сподвигло его дать возможность сильной талантливой магичке выучиться. Теперь он хочет, чтобы эта сильная магичка участвовала в конкурсе.

Ничего личного. Интересы академии, интересы конкурса… Думай только так, Илона. Если даже Кристан нашел утешение на следующий день после слов любви и верности, не стоит думать о мужчинах слишком романтично.

Самое большее, что ты можешь предположить, — это что ректор все же «пожалел» тебя и помог получить образование. Самое большее…

Почти у приемной ректора кто-то поймал меня за рукав. Я оглянулась — это был Виктор. Пьяный и шатающийся. В таком состоянии человек уже не может привести себя в порядок самостоятельно. Его может даже арестовать охрана.

Мне стало смешно. Выходит, пока я тут бегаю туда-обратно по академии, друзья благополучно предавались возлияниям. И небезуспешно. Лицо Виктора выражало полное удовлетворение жизнью.