Позиция Девебойну, длиною около 16 км, располагалась на хребте, который служил водоразделом между бассейнами рек Аракс и Западный Евфрат и отделял Пассинскую равнину от Эрзерумской. На расстоянии 1–2 км к востоку от хребта Девебойну и параллельно ему на отрогах этого хребта располагался ряд отдельных высот (от 2000 до 2100 м), господствующих непосредственно над равниной. На этих возвышенностях было размещено 11 долговременных укреплений, расположенных в две линии.

Первую линию составляли пять фортов и две батареи, начиная с севера: форт Чобан-деде, форт Далан-гез, две батареи (Узун-Ахмед-каракол и Узун-Ахмед), и три форта – Кабурга, Ортаюк и Ортаюк-илявеси).

Кроме того, на правом фланге первой линии укреплений имелись лишь траншеи и полевые батареи. Протяжение фортов первой линии, считая по обводу их – 17,5 км, а по прямой линии – 13 км. Подходы к крепости Эрзерум с севера со стороны Ольты через Гурджи-богазский проход, в обход левого фланга позиции Девебойну, были обеспечены группой укреплений Гурджи-богазского прохода. Кроме того, на позиции Девебойну и в районе фортов Кара-гюбек и Тафта турки, готовясь к обороне, создали ряд полевых позиций, усилив их редутами, кольцевыми окопами и многими рядами проволочных заграждений. Вершины и склоны гор были изрыты окопами и ходами сообщений, во многих местах стояли промежуточные батареи, а ряды колючей проволоки переплетали весь фронт полевых позиций, вынесенных вперед. Турецкое командование, после поражения в Кеприкейском сражении, стянуло к крепости основные силы 3-й армии и не испытывало нехватку в живой силе. Эрзерум был основной базой турецкой армии и имел значительное количество разного рода запасов. Крепость, форты и склады имели около 300 орудий различного калибра. Турецкий гарнизон составлял около 80 батальонов. Вооружение оборонительной линии, вместе с крепостью Эрзерум, было рассчитано более чем на 1 000 разного рода орудий, а также большое количество пулеметов. Современное вооружение резко бы усилило потенциал укрепрайона, но турки не имели такого количества вооружения.

Турецкая оборона имела ряд недостатков, так как была рассчитана на удар с востока. А когда русские войска прорывались в Эрзерумскую долину с севера и с юга, то Эрзерум подвергался полному блокированию. Турецкой армии в случае окружения пришлось бы бежать, что в итоге и произошло.

Штурму крепости предшествовала артиллерийская подготовка. Она была короткая и длилась всего 4 часа. Группе тяжелой артиллерии, действиями которой руководил генерал Вагин, удалось на время подавить огонь вынесенного вперед турецкого форта Делангез. Пользуясь этим, полтора батальона 153-го пехотного Бакинского полка под командой полковника Пирумова бросились на штурм форта и внезапной ночной атакой захватили его. К утру турки оправились от первоначального шока, и отряд Пирумова в форте Делангез оказался отрезанными от главных сил. Под перекрестным огнем турецкой артиллерии, геройские защитники форта сумели в течение дня 30 января отразить 8 атак турок. У них кончились патроны, и седьмую атаку они отбили уже штыками.

Русские войска штурмуют Эрзерум

В ночь на 30-е января части 14-го и 18-го Туркестанских стрелковых полков взяли форт Кара-Гюбек и втянулись в Гурджи-богазский проход. Турки везде яростно сопротивлялись, переходили в контратаки, но вернуть потерянное уже не могли. Перелом наступил вечером 1 февраля, когда части 17-го Туркестанского стрелкового полка взяли форт Тафта, запиравший выход из Гурджи-богазского прохода. Одновременно 4-я Кавказская стрелковая дивизия Воробьева, с чудовищными трудностями сумела спуститься с плато Каргабазар, прорвав, тем самым, фронт турок между фортами Тафта и Чобан-деде. Таким образом, 2-й Туркестанский корпус и дивизия Воробьева с боем вступили в долину Эрзерума.

Около полудня 2 февраля в штаб армии срочно прибыл командир единственного приданного армии авиаотряда военный летчик поручик Мейер. Он только что вернулся из воздушной разведки и спешил доложить, что он заметил необычное движение на улицах Эрзерума и некоторое количество повозок, тянувшихся по дороге от Эрзерума на запад. У него сложилось впечатление, что начинается эвакуация тыловых учреждений противника.

Генерал Юденич мгновенно понял, что наступила минута кризиса врага и немедленно отдал приказ об атаке по всему фронту. Действительно, все произошло именно так, как и предполагал командующий. Турки уже начинали оттягивать свои войска. Теперь русские полки один за другим врывались в неприступные форты. К ночи пал форт Чобан-деде, а на рассвете 3 февраля 1916 года, на пятый день операции, войска Кавказской армии подошли к Карским воротам города Эрзерума. Первым вошел в город с казачьей сотней есаул Медведев – старший адъютант штаба 1-го Кавказского корпуса.

Русским досталась вся крепостная артиллерия и значительная часть полевой. Русская армия приобрела большое количество продовольствия и боеприпасов. При штурме было захвачено в плен 235 турецких офицеров и около 13000 солдат. Было взято 9 знамен и 327 орудия. Потери русских войск во время штурма исчислялись: офицеров – 27 убитых и 151 раненых; солдат – 943 убитых и 7265 раненых, контуженных и обмороженных. Всего же за всю Эрзерумскую операцию русские потеряли: офицеров – 64 убитыми и 336 ранеными и контуженными и солдат – 2275 убитыми и 14460 ранеными, обмороженными и контуженными.

Утром того же дня генерал Юденич выехал на автомобиле в Эрзерум и, пересев из-за глубокого снега на перевале Девебойна на лошадь прибыл в Эрзерум, где отдал приказания о преследовании. В результате энергичных действий Сибирской казачьей бригады были захвачены в плен остатки 34-й турецкой дивизии, не считая нескольких тысяч пленных и многочисленных орудий.

Через неделю в Эрзерум прибыл Великий Князь Николай Николаевич. По воспоминаниям очевидцев: «Он подошел к выстроенным войскам, снял обеими руками папаху и поклонился до земли. Затем обнял и расцеловал Юденича».

В связи с вопросом о награждении генерала Юденича начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал Алексеев сразу после штурма Эрзерума запросил Великого Князя Николая Николаевича: «На случай, если Государь Император изволит обратиться ко мне, всепреданнейше испрашиваю указания Вашего Императорского Высочества для доклада по сему и как могли бы быть редактированы заслуги этого генерала в Высочайшем приказе». На этот вопрос Великий Князь телеграфом сообщил Императору Николаю II свое мнение о генерале Юдениче: «Заслуга его велика перед Вами и Россиею. Господь Бог с поразительной ясностью являл нам особую помощь. Но, с другой стороны – все, что от человека зависимо, было сделано. Деве-Бойна и Эрзерум пали благодаря искусному маневру в сочетании со штурмом по местности, признанной непроходимой. По трудности во всех отношениях и по результатам, взятие Эрзерума, по своему значению, не менее важно чем операции, за которые генерал-адъютант Иванов и генерал-адъютант Рузский были удостоены пожалованием им ордена Святого Георгия 2-й степени. Моя священная обязанность доложить об этом Вашему Императорскому Величеству. Просить не имею права. Ген. – Адъютант Николай. Эрзерум, 8 февраля 1916 г.»