— Ты с ума сошла?! Я просто попробую заново связать Силы и установить баланс.

— Каким образом, интересно?! В ней сейчас магии и на карточный фокус не хватит! Свяжи ее с домом!

— А с домом как будто связать проще!

— Проще! Свяжется кровь, восстановится магия!

Марк прикрыл глаза, собираясь с мыслями. Агата права, это самый простой и действенный способ, но… Во-первых, он не собирался связывать свою жизнь с кем бы то ни было настолько поспешно. И при подобных обстоятельствах. Во-вторых, хотелось бы самому решать, с кем это сделать. И каким образом. А в-третьих… В-третьих, в планы Евы это тоже не входило.

Но с другой стороны… Столько всего случалось в его жизни, опасного, сложного, трагичного. Но это самое тяжелое решение, которое нужно принять очень быстро. Имеет ли значение свобода выбора, которой у него никогда и не было до этого дня, чужой жизни? Ее жизни? Есть шанс, что Ева восстановится без помощи дома. Вместе с тем, дом сделает это быстрее и в полной мере. Некромант поднялся и положил ладонь на ее щеку, со стоном поражения бессильно уткнулся лбом в ее плечо.

— Довольно уже упиваться страданиями! — жестко прикрикнула Агата. — У тебя не так много времени осталось. Решай уже, что страшнее — труп или жена. И от того и от другого избавиться довольно просто.

Марк зыркнул на нее зло и резко, но некромантка презрительно хмыкнула, скрещивая на груди руки и расправляя плечи. Была бы живой, точно бы силой заставила.

— Давай-давай, быстрее. Похороны не свадьба — не отменишь, — холодно подначила ведьма.

Чернорецкий выпрямился. Пожалуй, он сам загнал себя в очередную ловушку. Просчитался. Но, раз получилось избавиться от проклятия, от клятвы тоже как-нибудь избавится…

Агата, словно мысли прочитала.

— Никто тебя не заставляет в верности клясться. Прикрывался от баб своих проклятием, теперь женой прикрываться будешь, — ядовито посоветовала бабушка, сдвигаясь в сторону дверей. — В гостиную!

Марк осторожно поднял девушку на руки и, как и приказывала Агата, принес в гостиную. Старуха уже ждала его посередине комнаты, как раз между столом и стеной с фотографиями. Она молча ткнула пальцем в ковер, Марк бережно уложил Еву на пол, куда указала ведьма. Там, скрытая от лишних глаз ковром, была выжжена магией гексаграмма с руническими символами, живое сердце дома. Некромант сжал ладонь, а когда раскрыл, на ней появилось кольцо Агаты. Все такое же тусклое, темное, мертвое.

Ведьма быстро отошла, встала у стены с портретами. Марк моргнул, меняя зрение на колдовское, из-под толстого ковра зеленоватым светом пробивался рисунок гексаграммы в круге и руны. Девушка угасала. Агата стояла за границей круга. К ней подтянулись и остальные тени, тонкие, едва считываемые. Они рассредоточились вокруг, встали стеной, источая холод. Некромант очень неприязненно посмотрел на мертвых родственников. Происходило совсем не то, чего они ждали. Он правой рукой взял ладонь Евы, как для рукопожатия, зажал между ними кольцо. И остановился, не зная, как продолжить.

Агата заметила, как он колеблется, и искривила тонкие губы.

— Не тяни, дальше уже некуда! Этой рукой я ввожу тебя в свой дом, этим кольцом я ввожу тебя в свою семью, этой кровью я ввожу тебя в свой род. Будет достаточно.

— Но она не даст согласия.

— Но и не откажется. Думаешь, кольцу есть дело, чьим голосом формула сказана? Это артефакт, а не капеллан на венчании!

Марк посмотрел на девушку перед собой, коснулся шеи. Ева безучастно лежала на ковре, ее сердцебиение замедлилось, дыхание становилось все легче. Это единственное, что отличало ее от мертвеца, и держало здесь. И сейчас ей все равно, остаться или уйти. А ему… Ему — нет. И неважно, по каким причинам. Некромант закрыл глаза и быстро проговорил слова принятия в род и слова вхождения в род за Еву. Кровь снова смешалась, уже без сопротивления, омывая рубиновый перстень. Несколько капель тяжело упали на ковер, сразу исчезая. Кажется, Ева права, скоро они оба заработают анемию.

— Покажи кольцо, — потребовала Агата.

Марк развернул ладонь, пальцами удерживая кисть Евы. Перстень весь был покрыт разводами крови, как и их руки. Она мгновенно впитывалась в металл и камень, и кольцо менялось, очищалось от темного налета, рубин обретал яркую прозрачность.

— Надень его, — Агата наклонилась над плечом внука. — И отнеси ее наверх, пусть отдохнет.

Марк подчинился, кольцо уменьшилось по размеру, плотно обхватило ее безымянный палец. Маг представил, как рада будет Ева, когда увидит на себе это украшение. И что ему выскажет. Усмехнувшись, он осторожно поднял девушку на руки и отнес в спальню. Уложив ее на постель, маг наклонился, прижался губами ко лбу. От сна ее состояние отличалось полной бесчувственностью, никаких эмоций, тишина. Ужасная непривычная тишина.

Агата стояла у порога, в комнату она войти по-прежнему не могла. Заметив ее, Марк стер границу и здесь, призрак сразу же оказалась у изголовья кровати.

— Лучше понаблюдать, пока она не придет в себя, — сказала некромантка, присматриваясь к девушке и прислушиваясь к ее дыханию.

Чернорецкий сел рядом с Евой, взял ее за руку, стирая следы запекшейся крови. Он горько усмехнулся над иронией своей судьбы. Марк не верил в совпадения, но они упрямо продолжали верить в него.

Агата прошла за спиной, расположилась на кресле у окна. Кот с тревожным мурлыканьем появился из ниоткуда, запрыгнул на колени хозяйки.

— Вы все решили собраться здесь?

— Больше никого не впущу, если хочешь, — смягчилась Агата, занимаясь котом.

Ева очнулась перед самым рассветом. Открыла глаза, тяжело вздохнула. Свет луны высветлил дорожку от окна. И в тусклом столбе света мелькнула, поднимаясь, тень. Ева едва не закричала, но вовремя узнала Агату.

— Тише, детка, — прошелестела старуха.

Ева шумно выдохнула, сердце стучало, как после марафона. Все-таки, очень жуткое зрелище, как с пустого кресла вдруг кто-то встает.