— Значит, последние два года ты не ходила на семейные сборища и избегала разговоров на любую опасную тему, да?

— Вроде того, — неохотно согласилась Мёрфи. — Но разговоры-то никуда не делись. А мы все Мёрфи, так что рано или поздно кто-нибудь да начнет давать непрошеные советы, и тут-то кошмар и начнется. И я совсем не знаю, что со всем этим делать. А теперь, с помолвкой сестры, все только и будут разговаривать на темы, которые я умру, а обсуждать с ними, с дядюшками-тетушками своими не буду.

— Так не ходи, — сказал я.

— Ну да, и обижу маму еще сильнее. Черт, да они тогда будут молоть языками сильнее, чем если бы я пришла.

Я покачал головой.

— Да уж. В одном ты, Мёрф, точно права. Ни фига я в этом не понимаю.

— Тебе и не обязательно, — сказала она.

— А жаль, что не понимаю, — возразил я. — И жаль, что мне не приходится переживать из-за мнения моих дядюшек. Что нет проблем, которые мог бы улаживать с мамой. Блин, да меня бы устроило хотя бы знать, на что похож ее голос, — я положил руку ей на плечо. — Банальность, но от этого не менее верная: что имеем, не храним… Люди меняются. Мир меняется. Рано или поздно ты теряешь близких тебе людей. И, если ты не против советов чувака, ни фига не знающего, что такое семья, я тебе вот что скажу: не жди, что все уладится само собой. Тебе может казаться, что твоя родня будет с тобой всегда. А это не так.

Она опустила голову — наверное, чтобы я не видел слез.

— Поговори с ней, Кэррин.

— Наверное, ты прав, — кивнула она. — Поэтому, пожалуй, я не убью тебя за навязывание благонамеренных истин, пока я уязвима. Но это в последний раз.

— Очень мило с твоей стороны, — согласился я.

Она сделала глубокий вдох, провела рукой по глазам и подняла голову, снова сделавшись по обыкновению деловой.

— Ты хороший друг, Гарри… тебе вовсе не обязательно лезть в наши семейные дрязги. Я отплачу тебе… как-нибудь.

— Даже забавно, что ты это говоришь, — заметил я.

— Это почему?

— Я тут как раз пытался отследить денежные потоки, но вся информация нынче в Интернете. Можешь открыть для меня пару сайтов, надыбать мне кой-чего?

— Угу.

— Gracias, — я протянул ей адреса и наскоро изложил, что меня интересует. — А я пока поболтаюсь, посмотрю, что там на месте. Так я позвоню через час… или два?

Она со вздохом кивнула.

— Как, нашел вампиров?

— Нет пока, зато подкрепления подтянулись.

— Кто? — поинтересовалась она.

— Парень по имени Кинкейд. Он крут.

— Чародей?

— Нет. Классический образчик солдата удачи. Вампиров мочит — любо-дорого глядеть.

Мёрфи заломила бровь.

— Он чист?

— Насколько мне известно, да, — ответил я. — Остальное узнаю сегодня от нашего водилы. Если повезет, я найду логово, и мы их накроем.

— Эй, если вдруг так выйдет, что нам придется провернуть все в…

— В субботу, — договорил я за нее. — Я понял.

Спускаясь по лестнице, я излагал щенку свою теорию родственных отношений.

— Учти, это всего лишь теория. Впрочем, в ее пользу говорит тонна с лишним доказательств, — говоря это, я ощутил легкий укол досады. Семейные отношения относятся к вещам, которых у меня никогда не было. И не будет. Возможно, семейные проблемы Мёрфи запутаны и болезненны, но у нее, по крайней мере, есть хотя бы это.

Каждый раз, когда что-то напоминает мне мое сиротское детство, я испытываю нечто подобное. Может, я просто не осознаю, как это меня ранит. Или не хочу признаться себе в этом.

Я почесал щенка за ухом и полез в карман за ключами от Жучка.

— Хотя конечно же, это только теория, — сказал я ему. — Потому как мне-то, блин, откуда знать?

Я заскочил по дороге домой проглотить кусок-другой, принять душ и одеть что-нибудь, не так перепачканное кровью. Какой-то потрепанный «Фольксваген-Рэббит» бодранул бампером «Шевроле-Субурбан», так что пробка растянулась на милю. В результате я опоздал на несколько минут.

У входа меня встретила смутно знакомая девица с блокнотом в руках. Возраст она имела недостаточный для того, чтобы ее пускали в питейные заведения, но нехватка солидности с лихвой возмещалась у нее… как бы это сказать… избытком бойкости. Симпатичная, скорее, тощая, чем стройная, с кожей здорового кремового цвета. Волосы она уложила кольцами на манер Принцессы Леи; одежду ее составляли джинсы, этакая сельского вида рубашечка и сандалии с громко стучащими подошвами.

— Привет! — улыбнулась она.