На другой день, после двенадцати, когда я уже собирала вещи, мама крикнула мне снизу:

— Тора, спустись, к тебе пришли!

Я недолго гадала, кто бы это мог быть. В любом случае, мои догадки всегда попадали пальцем в небо. Кинув в сумку кипу вещей, я отправилась вниз. В гостиной сидел Харт, со скучающим видом изучая потолок. Услышав мои шаги, он обернулся.

— Какие люди! — воскликнула я, — что пришел?

— На тебя полюбоваться, — съязвил он, — нужно задать несколько вопросов. А если будешь грубить, то вызову в отделение в приказном порядке.

— Я не грубила, — пожав плечами, я села в кресло, — ну, задавай свои вопросы. Что, следствию не все ясно?

— Обычная рутина, — отмахнулся он, — миссис Дэйвис дала все необходимые показания. Но для порядка нужны еще и твои. Цени мою доброту, я пришел сюда потому, что ты ранена.

— А-а, — протянула я, — спасибо. Честно говоря, очень не хочется куда-то тащиться.

— Каким образом ты обнаружила миссис Дэйвис?

Вздохнув, я пояснила ему все, что было необходимо. На протяжение моего рассказа Харт кривился, но молчал. Видимо, ему не нравилось, что я оказалась столь сообразительна.

— Вообще-то, я должен был тебя задержать, — заключил он, — ты должна была немедленно сообщить об увиденном в полицию, а не строить из себя героиню. И почему не позвонила в тот же день, как привезла миссис Дэйвис к себе домой? Можешь не отвечать, знаю. Мерзкий у тебя характер, Дэннингс.

Ну вот, сделал, называется, вывод. Я хмыкнула.

— Судя по всему, этот парень был абсолютно невменяем. Крыша у него съехала капитально.

— А, ты видел гроб, — догадалась я.

— Какой гроб? — Харт приподнял брови.

Тут я прикусила язык, но было поздно. Он уже вцепился в это слово как клещ.

— Гроб? — переспросила я, чтобы протянуть время, — какой гроб?

— Ты сама сказала: «гроб».

Кляня себя за болтливость, я лихорадочно искала выход из положения.

— Ну, там стоял такой ящик длинный, очень похожий на гроб. Не видел?

— Где?

— Ну… там.

— Где «там»? — начал выходить из себя Харт.

— Внизу, в том подвале. Не заметил?

— Там не было никакого ящика, — твердо заявил он, — нечего выдумывать.

Я кивнула, не споря и надеясь, что он подумает, что я, как обычно, валяю дурака. Но Харт проявил недюжинную смекалку.

— Когда ты его видела? — спросил он.

— Да ерунда все это. Наверное, мне показалось.

— Вот что, Дэннингс, не морочь мне голову. Я знаю, что галлюцинациями ты не страдаешь.

Упорный тип, этот парень, нечего сказать. Я уже сто раз пожалела, что вообще ляпнула про этот гроб. Но слово — не воробей, вылетит — не воротишь. Поэтому, пришлось колоться.

— Ну, был там ящик, — с досадой сказала я, — в темноте мне показалось, что он похож на гроб. Ну и что?

— Ничего — отозвался Харт, — только я точно знаю, что ты не только осмотрела его со всех сторон, но еще и обнюхала, пощупала и заглянула, что там внутри. Ну и что там было внутри?

— Пусто.

Он с сомнением посмотрел на меня. Несколько минут раздумывал, что со мной делать. Я не сомневаюсь, если бы он надумал треснуть меня по макушке, ему никто не смог бы помешать. Но видимо это в его планы не входило. Наконец, он проговорил:

— Тебе кажется, что в этом деле не все чисто? У меня, к примеру, сложилось такое впечатление, что все что-то не договаривают.

— Да, пожалуй, — признала я.

У меня-то как раз были для этого все основания.

— И ты что-то не договариваешь, — добавил он, — не нравится мне все это. Почему этот псих хотел тебя пристрелить? Ведь обычно он убивал другим способом.

— Наверное, я ему не понравилась.

Харт хмыкнул.

— Ладно, — он махнул рукой, — пусть так. Уезжать собралась?

Я кивнула.

— Значит, по-твоему, дело закончено. Одно хорошо, не будешь путаться под ногами и совать свой длинный нос во все щели.

— Какой ты ласковый, — восхитилась я.

— А как же, — не стал отрицать он очевидное, — это непременное качество в моей работе. Ладно, раз уезжаешь, то пока. Кстати, оставь свой номер телефона.

— Зачем?

— Пригодится.

— Да нет у меня телефона, я его разбила. Давай свой, потом в память забью.

Понимающе хмыкнув, он протянул мне свою визитку. Она прав, если подумать. Пригодится. Точно, мало ли что может случиться. А такое знакомство никогда не помешает.

После его ухода я покидала оставшиеся вещи в сумку и стащила ее в машину, удивляясь, почему она оказалась тяжелее, чем тогда, когда я приехала в Кэмвиллидж. Вроде бы, ничего сверх того, что привезла, я обратно не везу. Так почему же она такая тяжелая, черт возьми?