– Ты ожидала, что последует его указание сдать Кибирева Курослепову?

– Не исключала такой возможности, скажем так. Зависело от общего расклада... Я дала себе срок до семи вечера. Если бы до этого времени не последовало предупреждения Повара, что... что Кибирева надо использовать как-то иначе, то это бы означало, что Повар согласен на его уничтожение.

– У тебя нет догадок, кто он, наш "неизвестный"?
– спросил Андрей после паузы.

– Не больше, чем у тебя. Определенно можно сказать, что это профессионал высочайшего класса, имеющий доступ ко многим секретным источникам информации. Еще можно сказать, что этот профессионал сейчас съехал с катушек - может даже, нарушил свой долг. Действует из личных побуждений. За что-то мстит Курослепову, пользуясь знаниями, которые были доверены ему совсем для другого... Если только он не человек Повара, и вся эта комбинация не разыграна для того, чтобы копии видеозаписи пришли к Повару и Курослепову "из независимого источника" - через меня. Только тогда непонятно, при чем тут похищение орхидей. Может, оно должно было исполнить роль детонатора, и совсем не ради денег было затеяно?

– Что оно было затеяно не ради денег - это очень вероятно, - сказал Андрей.
– А вот насколько оно связано со всем остальным...
– и он поделился с Людмилой своими предположениями насчет садовника.

Она это тщательно продумала.

– Хочешь сказать, садовник мог совершить это из мести - за то, что Курослепов присвоил результаты его труда?
– спросила она наконец.

– Что садовником двигала месть - это очень возможно, - ответил Андрей.
– Но за ним должны были стоять другие люди, потому что, во-первых, один бы он не справился, и во-вторых, его бы Курослепов проверил в первую очередь, и, держи садовник украденное дома или в личной теплице, Курослепов это сразу бы прознал... Я думаю, Курослепов сразу же проверил - и, ничего не обнаружив, не стал нам даже рассказывать о садовнике.

– Направил Моховых, и тот убедился, что садовник чист со всех сторон?

– Да. Но редчайшие орхидеи - это такие цветы, уход за которыми можно доверить только профессионалам, их просто так в чужие руки не отдашь. Значит, кроме садовника в деле должны быть другие профессионалы - причем знающие, что имеют дело с краденым, и провернувшие всю операцию так, чтобы садовник остался вне подозрений.

– Почему садовник не мог их просто выкинуть?

– Если мой психологический портрет верен - никак не мог. Он из тех энтузиастов, кто ни за что не позволил бы себе подобное кощунство...

– Но ведь наименее ценную часть орхидей впарили твоему цветоводу, возразила Людмила.
– И, кстати, впарил не кто-нибудь, а наш "неизвестный". Это в корне подрывает твою теорию. Между похищением орхидей и убийствами есть достаточно прямая связь, и "неизвестный" каким-то боком причастен к краже. Мифическому садовнику просто не остается места.

– Да, согласен, - кивнул Андрей.
– Но меня смущает другое. Я...

Он не успел договорить, потому что зазвенел его мобильный телефон.

– Алло?..
– быстро ответил Андрей.

– Твой партнер?
– спросила Людмила.

Андрей озабоченно покачал головой.

– Нет, наша секретарша... Марина, ради Бога, чуть повнятней. Что произошло?

– Игорь Валентинович...
– говорила Марина дрожащим от слез голосом. Я его никогда таким не видела...

– Где он сейчас?
– быстро спросил Андрей.

– В кабинете. Ругается сам с собой... И... И, по-моему, он сильно пьян... И продолжает пить...

– Что он пьет?

– Он... водку...

– У нас ведь нет водки!

– Он привез её с собой... Самого дешевого сорта... Наверно, бутылки три, если не больше... Я точно не видела, сколько, он её нес в пакете... Непрозрачном таком... Его уже качало... Одна бутылка была уже открыта, и он отпил прямо из горлышка, когда отпирал дверь кабинета...

– Что он говорит?

– Мне он сказал только то, чтобы я шла домой - его кабинет, мол, единственное место в Москве, где он может расслабиться, а домой он ехать не хочет, чтобы не напугать жену... Чтобы я шла домой и не волновалась... А он посидит, и здесь же ляжет спать, а утром отопрет мне дверь...

– И все?

– Да. Я не знаю, что делать...

– Хорошо, я сейчас приеду.

Он отключился от связи и вскочил на ноги.

– Что такое?
– спросила Людмила.
– Твой друг запил? С ним это случается?

– В том-то и дело, что нет, не бывало ни разу в жизни!
– ответил Андрей.
– Он мог выпить море, но всегда вовремя останавливался! Ему пол-литра надо, чтобы только чуточку повеселеть! А чтобы он сорвался в такой сложный момент - это вообще исключено! Да ещё дешевую водку хлестать - он же ничего, кроме хорошего коньяка не признает!

– По-твоему, должно было случиться что-то очень серьезное, чтобы он сорвался с круга?

– Более, чем серьезное! Я просто представить боюсь, что могло произойти! С его-то опытом и железными нервами... Даже если бы Кибирева зверски убили у него на глазах, он бы устоял...

– Ну да, - иронически кивнула Людмила.
– Ведь это входило в правила игры, заданной Поваром, и он к этому был готов... Я еду с тобой. Мне необходимо знать, что стряслось.

Андрей не стал возражать. Через пять минут они катили на его машине на Покровку, где был расположен офис их детективного бюро. За все время пути они не обменялись ни словом.