— Красавчик! — похлопал его по плечу друг. — Редко кто на первой тренировке может похвастаться попаданием по двум точкам!

— Спасибо! Но до твоего уровня мне еще как до Китая, — улыбнулся Кирилл.

— Ты способный парень, думаю, у тебя все получится! — подбодрил его Данил.

В конце каждой тренировки Леонид Иванович устраивал ребятам игровую практику. В ней принимали участие те, кто постоянно играл в команде. Иногда были замены. Данил был капитаном и всегда играл на поле. Кириллу пришлось сесть на скамейку с остальными ребятами, которые были в запасе.

Команды по очереди кидали мяч в ворота соперника. Один свисток и крик тренера «аут!» означали промах, а вот два свистка давали понять, что гол все-таки забит. Каждый гол ребята сопровождали аплодисментами и громкими выкриками, которые подбадривали игроков на поле.

В игре было два тайма по двенадцать минут, которые пролетели для Кирилла, словно одно мгновение. Как ему хотелось выйти на поле вместе с ребятами и показать, на что он способен! Да он бы ни одного мяча не пропустил! Но пока Кирилл был вынужден сидеть на скамейке в качестве болельщика и твердо решил для себя продолжать тренироваться, чтобы в скором времени самому выйти на поле.

Игра закончилась со счетом 9:8 в пользу команды Данила, и Кирилл поспешил его поздравить с победой.

— Здорово забили последний мяч на последней минуте! Твоих рук дело? — спросил Кирилл.

— Да, получилось, что моих! — рассмеялся Данил. — Ну что, как тебе наша тренировка? Будешь дальше заниматься?

— Конечно, буду! Все очень круто! Спасибо, что привел меня сюда, — искренне поблагодарил его Кирилл.

— Не за что, нам нужны толковые ребята! А ты раньше занимался спортом? — поинтересовался Данил.

— Да, я в футбол играл, — признался Кирилл.

— Ты был зрячим? — без обиняков спросил Данил.

— Было дело. А ты? — решился Кирилл.

— Я родился с врожденной глаукомой и частичной атрофией зрительного нерва в обоих глазах. Постепенно нервные клетки отмирали, и зрение падало, — спокойно ответил Данил. — Я мог еще более или менее видеть до одиннадцати лет. Сейчас я правым глазом различаю только силуэты, а левым — свет. Врачи тут бессильны, так что я принял это как должное и живу, — парень сказал последнюю фразу с особым смыслом.

Рассказ Данила заставил Кирилла задуматься. Раньше ему казалось, что только он один такой несчастный на свете, который не может быть, как все. Он настолько был погружен в собственный мир, что даже не думал о том, что и у других людей могут быть проблемы со зрением и свои истории. Но слушая Данила, у Кирилла как будто что-то щелкнуло в голове — он не один такой! И этот щелчок произошел именно сейчас, хотя раньше уже встречал на своем пути незрячих людей.

После окончания тренировки Леонид Иванович подозвал к себе Кирилла. Все два часа он наблюдал за новеньким в своей команде, и ему было необходимо поговорить с ним.

— Ну что? Как впечатления? — первым задал вопрос тренер.

— Все отлично, мне очень понравилось. Хочу заниматься у вас, — честно ответил Кирилл.

— Только учти, сегодняшняя тренировка была вводной для тебя, я вас даже сильно не напрягал, — предупредил Леонид Иванович. — Можешь спросить у парней, обычно я нагружаю их больше. Ты к этому готов?

— Однозначно, — утвердительно кивнул Кирилл.

— Тогда жду тебя на следующей тренировке, — Леонид Иванович похлопал Кирилла по плечу.

Отец ждал Кирилла у выхода с раздевалки. Он даже хотел забрать у сына тяжелую спортивную сумку, но тот наотрез отказался.

— Пап, я не настолько устал, — рассмеялся Кирилл.

— Да я просто так предложил, — замялся Владимир Николаевич. — Смотрю, тебе все понравилось, да?

— А тебе?

Владимир Николаевич улыбнулся. Как ему могло не понравиться то, что он видел, как Кирилл с живым интересом бросает мяч, а потом чуть ли не подпрыгивает на скамейке, когда слышит, что забили гол? Его мальчик живой!

— Мне все очень понравилось, — честно ответил отец.

— Тогда скажешь маме это? Я хочу продолжить тренировки, — твердо сказал Кирилл.

— Не волнуйся, мама не будет против, — с уверенностью сказал Владимир Николаевич.

Больше всего Маша не любила лекции в поточных аудиториях. Там стояли старые лавочки, на которых проще простого зацепить колготки, а деревянные окошки пестрили щелями, откуда задувал холодный ветер, поэтому студенты всегда в первую очередь занимали места поближе к стенке. Иногда в аудитории было настолько холодно, что лучше всего было надеть верхнюю одежду, а вдобавок еще и перчатки. Руки замерзали так, что ногти синели.