Алиса толком ему ничего не объяснила. У Захара вообще поначалу сложилось ощущение, что он тут лишний. Наверное, так себя чувствует любой новый член коллектива? Но нет, с Алисой явно произошли какие-то перемены, она не была так сильно обрадована его возвращением, как хотела показать. «Я себя просто накручиваю», — подумал Захар. Он заглянул в сумку, набитую листовками. Много, очень много. Снял с плеч рюкзак и поставил на землю возле куба, прислонив к одной из граней. Захар не был уверен, что его не сопрут, но Алиса сделала так же, и Гордеев решил избавиться от «лишней вещи», тем более что ничего ценного в рюкзаке не лежало.

Захар не боялся, но его охватил каменный ступор. Гордееву было знакомо это состояние. Он испытывал его перед решающим моментом, когда нужно было «броситься с места в карьер», сделать что-то, что повлияет на дальнейшую судьбу. Нанести первый удар в драке, отправить письмо кумиру, подойти к девушке, в которую влюблён.

Волевым усилием сбросив оцепенение, Гордеев пробежал глазами небольшую «методичку» для волонтёров, объясняющую, как обращаться к людям и что отвечать на возможные вопросы. Чего нельзя было отнять у кампании, так это продуманность и предусмотрительность организаторов.

Ну, что ж, попробуем.

— Добрый день, вы слышали об Алексее Февральном? — обратился он к случайному прохожему. На самом Захаре была надета аутентичная футболка «Февральный-2018», которую ему подарили ещё в июне на собрании в штабе коммунистов.

Последний раз он надевал её в июне, на свидание на Набережной с девочкой, ещё до Алисы. С этой девочкой они вместе писали ЕГЭ по литературе, она ему приглянулась, и он запомнил её фамилию (благо, та была редкой) и после нашёл «Вконтакте», познакомился. Правда, дальше первого свидания всё равно не зашло. Девочка интересная, по-своему очаровательная, но слишком разные у них области увлечений и масштабы интересов. Отправляясь на встречу с Миленой, Захар решил надеть ту футболку, чтобы посмотреть на реакцию людей и ещё раз напомнить (а кому-то сказать впервые) о Февральном. Когда они с Миленой шли по Набережной, навстречу им показалось трое ментов, и пройти незамеченным было никак, а развернуться и побежать — значило привлечь к себе внимание. Захар мысленно приготовился к тому, что его задержат (в Москве были нередки случаи, когда к людям в метро и общественных местах «церберы порядка» докапывались за кепки, футболки и прочие вещи с символикой Феврального). Но, не поведя бровью, продолжил идти, как ни в чём не бывало. Так они, держась за ручку, и миновали жандармов, те, похоже, не обратили внимание. А ведь обычно символика Феврального действовала на них как красная тряпка на быка… Пронесло.

«А я думал, нас сейчас повяжут», — облегчённо выдохнул Захар. Девушка не поняла, о чём речь, и он пальцем показал ей на надпись «Февральный» на груди. Та охнула и разразилась причитаниями: «Боже, я только сейчас заметила! Ты что, зачем ты это надел? Только не надо!.. — она остановила его предупредительным жестом. — Не рассказывай мне про Феврального! Не хочу ничего о нём слышать. Вообще не хочу ничего слышать про политику».

Эту же фразу — «НЕ ХОЧУ НИЧЕГО СЛЫШАТЬ ПРО ПОЛИТИКУ», Захар потом неоднократно услышит и на протяжении своей долгой работы на кубах. Услышит столько раз, что она будет сниться ему в мрачных грёзах по ночам. Ну, что ж, не хотите — и не надо, когда потом огребёте по полной из-за своей пассивности и безразличия, виноваты будете сами. Так он хотел бы ответить, но инструкция для волонтёров предписывала уважать чужие взгляды и мнение, даже аполитичность.

— Нет, не слышал, — ответил случайный прохожий. — А что?

— Февральный собирается баллотироваться на выборы президента в марте следующего года, — с готовностью поведал Захар. — И мы собираем подписи в его поддержку. Не могли бы вы взять почитать листовку, где изложены базовые тезисы его программы? — на этом моменте, продолжая говорить, он обычно протягивал листовку собеседнику, чтобы тот как бы между прочим взял её. — И если вас заинтересует, поставьте пожалуйста электронную подпись на сайте. Сайт также указан на листовке.

— Хорошо, почитаю.

— Спасибо! Удачного вам дня! — доброжелательно прощался Захар и, не теряя времени, бросался к другому прохожему.

Это оказалось проще, чем он думал. Гордеев как будто перешагнул невидимую границу, и ему открылись возможности, которые ранее были недоступны. Когда Захар жил обычной жизнью, он мог комплексовать из-за прыщей, недостаточной начитанности и осведомлённости, своей невзыскательности в одежде, и прочего. Когда он говорил с человеком на кубе, то временно забывал про свою несовершенную внешность и психологические комплексы. На первый план выходило желание УБЕДИТЬ.

Он старался находить точные слова, но они были лишь внешней оболочкой. Посредством их он хотел передать человеку нечто большее — чувство, настроение, а может, Знание. Сам он слишком хорошо осознавал, что если Февральный не победит на предстоящих выборах, это будет означать мучительную гибель для всей России. Если победит — далеко не факт, что гибель будет избегнута. Но оставалась надежда, хотя и мизерная.

Главное — не слова, а то, что в них заложено. Искренняя вера в собственную правоту, которая складывается из нажитого опыта и кропотливого сбора информации.

Оказалось, что Захар способен на высокие показатели по агитации. До первого куба ему казалось, что раздача листовок на скорость — это вроде спортивного соревнования, а он никогда не достигал больших побед в спорте, и поэтому соревновательный элемент в агитации не очень привлекал его. Но похоже было, что главное — просто найти «свой» вид спорта. Алиса даже его похвалила, сказав, что Захар работает быстро, и если бы ещё не ввязывался в долгие затейливые дискуссии с некоторыми желающими поспорить идеологическими «противниками», то перегнал бы всех других волонтёров по количеству розданных листовок.