Соседа Андрея звали Илья, они оба были молодые. Андрей лет двадцать восемь-тридцать, смуглолицый брюнет, правильный в плечах, не очень крепкий, но и не тюфяк. Илья лет двадцать пять-двадцать семь, тоже брюнет, чуть более худой. Про них можно было сказать: «простые, но не быдло», и «не интеллектуальные, но и не агрессивные». Поэтому в целом они с Захаром неплохо поладили, учитывая, что он не был снобом. Ребята ехали с вахты на рыбном заводе. Завод находился где-то в глуши, куда тебя закидывали на несколько месяцев, и по окончании смены платили зарплату. Потом, через какое-то время, можно было договариваться по второму разу. Андрей (Захар в основном общался с ним, потому что тот ехал на верхней полке, а Илья где-то в другой части вагона, но иногда подходил к ним потрещать) не то чтобы был в восторге от заработной платы, но говорил, что на хлеб хватало. Работа не сказать, что сильно обременяющая, но монотонная, и главным было за три месяца не потерять голову. Андрей рассказал, что некоторые весь третий месяц только и делали, что бухали, а один бедолага пьяным выперся за охраняемый периметр базы, и его сожрали медведи (тело не нашли), которыми кишмя кишела тайга.

Илья ехал до Красноярска, Андрей чуть дальше. Они оба жили далеко от места, куда их забросили «на вахту», и сейчас возвращались домой. Они провели в компании с Захаром большую часть его пути до Москвы. По результатам чего Захар получил: номер контакта в Майском порту, которому можно было позвонить, если Гордеев захочет также подзаработать денег дежурством на рыбной вахте; номера Андрея и Ильи, если он вдруг будет в Красноярске и ему что-то понадобится. И ещё часы живого разговорного общения, пусть где-то неловкого, но помогающего коротать однообразные часы ожидания прибытия в Москву.

— Ка-ак?.. — сокрушался Илья. — Ты не смотрел «Неоспоримый»? Обязательно посмотри. И первую и вторую часть. Это вот такой офигенный фильм, — и, толкая в плечо Андрея, который смотрел фильм в наушниках: — Слышишь, он не смотрел «Неоспоримого»!

Под конец, когда им уже нужно было скоро выходить, Захар даже выдал им свой «секрет Полишинеля». Естественно, он сказал, что едет в Москву, чем вызвал немало удивления, как это, он один, такой юный, решился ехать на поезде от Майского порта до Москвы. И наконец, сказал, что после Москвы поедет дальше… в Украину. Андрей и Илья были изумлены. Они спросили, как Захара отпустили родители, Захар ответил, что не говорил ничего родственникам.

— Ну ты даёшь! — сказал Илья. И тут же начал прикалываться: — Слушай, Андрей, я понял, в чём секрет Захара… Он — спецагент. И его миссия, — он перешёл на сакраментальный шёпот, так что слышали только они трое: — …устроить новый Майдан!

— В России, — закончил Захар, втайне считая это уточнение очень многозначительным и остроумным.

— Так я ж о чём и говорю! Только тсс-с… — Илья приложил палец к губам.

Андрей начал рассуждать про то, что ужасно, что такой раскол возник между двумя странами. Захар попытался заикнуться о том, что на самом деле многое, что рассказывают федеральные СМИ про Украину, а точнее, почти всё — гадская ложь и неправда, на что Андрей понимающе покачал головой: «Я знаю. Пропаганда, и с той стороны, и с другой». А дальше выяснилась ещё более интересная подробность — оказалось, что Илья прошёл службу в армии, и был первоклассным наводчиком, и ему незадолго до того, как ехать на вахту, предложили поехать по контракту на Донбасс. Он долго раздумывал, потому что деньги предложили большие, а он, по сути, никогда не жил сытно и припеваючи, всё время перебивался. Но почему-то он чувствовал, что не хочет ехать. К счастью, в последний момент ему предложили поехать на вахту, и он отказался. Захар не знал, как теперь относиться к своему попутчику. С одной стороны, если бы ему не предложили стать вахтёром на рыбном заводе, он бы поехал убивать людей. С другой стороны, Гордеев был рад, что судьба уберегла его от этой поездки, потому что Илья показался ему простым нормальным парнем, которому в кровавой бойне нечего делать совершенно.

Его проблема заключалась в недостаточной осознанности. Он не был плохим человеком, но из-за непонимания своего места и предназначения в этом мире он не был и хорошим человеком. Такими «приземлёнными» людьми легко управлять по-настоящему злым людям и их руками совершать ужаснейшие преступления, причём сами исполнители даже не будут догадываться о том, какое зло они совершили. Потому что их жизнь, большую часть времени — это сон.

В поезде Захар спасался от скуки, конечно, прослушиванием музыки и чтением книг, иначе бы он уже через полдня начал на стены лезть. Илья, видя, как тот читает, выказал интерес к данному времяпровождению. Сказал, что хочет «как-нибудь» вникнуть в эту тему, то есть, в литературу. Захар лишь развёл руками. Не скажешь же человеку, что «вникать» надо было с самого детства. Но пообещал написать ему на заметку несколько названий и авторов.

— Вообще я считаю, — высказал здравую мысль Илья, — что «это» развитие, — он согнул руку в предплечье, демонстрируя мускул, — физическое, значит, должно идти бок о бок с «этим», — он показал пальцем на книгу, которую читал Захар. — Одно без другого не имеет смысла.

— Точно, я с тобой согласен, — сказал Захар, и подумал, что возможно, парень не так уж и безнадёжен.

В своей записке Захар написал ему «Мартин Иден» Джека Лондона, «Старик и море» Хемингуэя, и ещё пару названий, решив, что для начала этого хватит.

— У меня часто так бывает, — признался Андрей как-то Захару, глядя в окно с неясной тревогой. — Встал утром: думаю, сейчас сделаю кучу всего. Сажусь за компьютер, в танчики, и полдня улетает в трубу. А иногда и весь день. Иногда и деньги ставлю, две-три тысячи, бывает и больше, пять-шесть за один раз, и все проматываю там. Уже даю себе зарок: всё, не буду больше тратить реальных денег. А потом опять захожу и по новой, ничего не могу с собой сделать. Вот так вот вся жизнь и пролетает…

Захар, наверное, должен был ему сказать, что так, мол, нельзя, что он должен бороться, вырваться из этого замкнутого круга. Или посоветовать обратиться к психотерапевту, чтобы избавиться от виртуальной зависимости. Но все слова застряли в горле, и Гордеев только сочувственно слушал. Мысленно хваля себя за то, что сам в 14 лет отказался от видеоигр. Наотрез.

У Андрея была, в принципе, та же беда, что и у Ильи. И когда он рассказывал про то, как просаживает деньги в онлайн-играх, в глазах его двадцать пятым кадром проскальзывала безнадёжность.

Третьим «постоянным» соседом Захара был Денис, ехавший до Екатеринбурга, седой атлетично сложенный пятидесятилетний мужчина, вечно в одной и той же «домашней» майке и шортах. Захар его немного стеснялся, потому что ему казалось, что Денис гей. Ощущение появилось ещё с самого начала знакомства, потому что у того был странный взгляд. И к тому же не было обручального кольца — пятьдесят лет и не женат? Денис большую часть времени молчал, а если и говорил, то о чём-то очень простом, как погода.