Шрифт:
«Философия, которая откажется от бесплодной монополии обращения к конечной или абсолютной реальности, найдёт компенсацию в прояснении моральных сил, движущих человечество, и в своём вкладе в стимуляцию людей к достижению более упорядоченного и разумного счастья».
Думаю, что результат будет минимальный, так как человек думает, что он изменяет природу, а на самом деле человек только инструмент в руках природы, при помощи которого она изменяет материю или себя.
Диоген, древнегреческий философ (400 до н. э. – 323 до н. э.).
«Когда мир благоденствует?» – спросили Диогена. «Когда его цари философствуют, а философы царствуют», – ответил мудрец.
Слава Богу, это не происходит – нет сдерживающего фактора Развития. Это чревато большими неприятностями. Всё, что делает Природа, разумно или необходимо. Она регулирует всё. Хотя мы считаем, что это в лучшем случае несправедливо.
Аркесилай, древнегреческий философ (315 до н. э. – 241 до н. э.).
«Разве первая забота философа не о том, чтобы всему знать своё время?»
Цицерон, римский оратор, философ (106 до н. э. – 43 до н. э).
«Сила философии: излечивать души, отсеивать пустые заботы, избавляться от страстей, отгонять страхи».
Сенека, древнеримский философ (4 до н. э. – 65).
«Философия учит делать, а не рассуждать, она требует, чтобы каждый жил согласно её закону, чтобы жизнь не расходилась с речью, она не терпит пестроты, расхождения в поведении».
Марк Аврелий, древнеримский философ (121–180).
«Но что же может вывести на путь? Ничего, кроме философии».
Давид Анахт, армянский философ (V–VI вв.).
«Необходимо знать, что философия существует для того, чтобы облагородить и украсить человеческую душу».
Успехи в этом направлении весьма скудны, так как если бы человек облагородился, то моментально погиб бы. Только безнравственность, зло нас спасают от гибели, а проще говоря, Природа!
Рене Декарт, французский философ (1596–1650).
«Может показаться удивительным, что великие мысли чаще встречаются в произведениях поэтов, чем в трудах философов. Это потому, что поэты пишут, движимые вдохновением, исходящим от воображения. Зародыши знания имеются в нас наподобие огня в кремне. Философы культивируют их с помощью разума, поэты же разжигают их посредством воображения, так что они воспламеняются скорее».
Жан Лабрюйер, французский философ (1645–1696).
«Быть философом – хорошо, слыть им – не слишком полезно. Не вздумайте называть кого-нибудь философом: это слово почитается у нас чуть ли не бранным, и так будет до тех пор, пока люди, не возвратят ему первоначальный, возвышенный смысл и не окружат его должным уважением».
Во все времена философов не любили по признаку нетипичности, по признаку белой вороны. Серая масса правящей элиты, сознавая превосходство интеллекта этих людей, старалась их уничтожить или изолировать от общества: Эзоп, Пифагор, Протагор, Сократ, Эразм Роттердамский, Джордано Бруно, Галилей и др. Это справедливо и в настоящее время.
Дени Дидро, французский философ (1713–1784).
«Если мы хотим, чтобы философия прогрессировала, приблизим народ к уровню философов».
Платон это пытался сделать. Но Природа не позволила осуществить.
Владимир Лисевич, русский философ (1837–1905).
«Философия – обобщение наук».
Эдмунд Гуссерль, немецкий философ (1859–1938).
«Лишь философское исследование дополняет научные работы естествоиспытателя и математика и завершает чистое и подлинное теоретическое познание».
Как можно завершить незавершаемое? Лучше сказать – пытается завершить, иначе звучит очень категорично.
Павел Таранов. Российский философ (род. в 1946 г.)
«Философию все, кто в ней работает, трактуют как желание познать при невозможности достигнуть».
Часть № 3. Деятельность
Рене Декарт, французский философ (1596–1650).
«В философии, относительно которой все признают, что она ещё недостаточно исследована людьми и может быть ещё обогащена многими превосходными открытиями, нет ничего более достойного похвал, чем быть новатором».
Георг Гегель, немецкий философ (1770–1831).
«Если в других науках предметом мышления является пространство, число и так далее, то философия должна сделать предметом мышления само мышление».
Дайсэцу Судзуки, японский философ (1870–1966).
«Восточный образ «мысли» означает, что мыслитель теряется в мышлении. Это уже не мышление в обычном смысле слова. Вот почему я говорю, что восточному уму несвойственно «мышление».
Вот почему учителя не дали Дзэ Гэну никакого ответа (на вопрос, жив или мёртв этот человек). Если бы они могли, они ответили бы ему «да» или «нет». Но они не могли ни утверждать, ни отрицать. Если бы они могли, они ответили бы ему «да» или «нет», прибегли бы к тому или другому, то они исказили бы свой внутренний опыт. Им не оставалось ничего, кроме как твердить «ни то, ни другое». Для них мыслитель и мышление – одно и то же. Если бы они остановились на чём-то одном и сказали бы «да» или «нет», это означало бы, что мыслитель отделился от мысли и целостность внутреннего опыта нарушилась бы».