— Хорошо, спасибо, я тоже попробую узнать о нем.

— Погоди, — остановила она его около дверей.

— Что такое?

— Только не чуди и не твори лишнего.

— Хм… Постараюсь, — хитро улыбнулся Зоренфелл, после чего вышел из учительской.

— Ага, постарается, как же…

Лидия чувствовала, что дело пахнет скипидаром, поэтому морально начала себя готовить к неприятным последствиям этого дела. Однако возвращение Марии в школу для неё было важнее, чем парочка проблем с Зоренфеллом. Её уверенность подкреплялась умением парня выкручиваться из всевозможных сложных ситуаций.

Для начала Зоренфелл решил вернуться в классный кабинет, чтобы попробовать узнать что-нибудь у своего друга.

— Доррен, слухай, вопросец есть, — сел он за свою парту, развернувшись к товарищу.

— Задавай.

— Ты же спортсмен и общительный парень, туда-сюда, так вот, ты знаешь кого-нибудь с именем Тобен Крон?

— Крон? Вроде слышал эту фамилию, но в участниках клуба я его точно нет.

— Он три года назад учился здесь.

— Может быть в этом классе он и учился, но сам пойми, классы раз в два года перемешивают. Я его не застал, ровно также, как и ты.

— Что ж, печальненько, будем искать…

— А зачем этот Тобен тебе сдался?

— Марию Гольдштаф знаешь, слышал о такой?

— Ага, извечная прогульщица и рокерша, о ней много дурных слухов ходит, типа что она наркоманка, да и пьет за добрую душу.

— Слухи, конечно, врут, но что, если я тебе скажу, что она на самом деле порядочная девчонка и этот чувак повинен в её отсутствии и впоследствии затворничестве?

— О как развернулось… — неслабо удивился Доррен.

Зоренфелл доверял Доррену, так как их дружба была проверена временем и неоднократно подтверждалась путем сохранений. В глазах парня Доррен — это правильный тип друзей, за которых стоит цепляться потому, что они никогда не выдадут твоих тайн, преданны и в случае чего пойдут за тебя горой. Естественно, Зоренфелл дружит с ним не из-за плохих побуждений, ему достаточно того, что Доррен честный и понимающий человек, которому можно довериться.

— И что ты собираешься делать, найдя его? — поинтересовался друг, хотя примерно понимал, какие последствия могут быть.

— Ну, для начала скажу ему извиниться перед Марией, а в случае чего кости ломать не буду, по крайней мере не много.

— Та-ак, дружище, не перегибаешь ли ты палку?

— Перегибаю? Ты помнишь детали того случая?

— Всех не знаю, но слышал, что парень бросил её, когда узнал, что она помимо него тусовалась еще с тремя рокерами и вообще была развязной. Тобен, получается, и его компашка решили слегка отомстить ей, после чего она в школе не появлялась. Как-то так…

— И как тут культурно выражаться, если они даже ложные слухи пустили?.. — тяжело вздохнул Зоренфелл.

— То есть это все выдумки и дело обстояло иначе?

— Так и есть! — воскликнул он. — Я у неё самой узнавал. Этот урод её бросил, а потом решил «пошутить», изгадив ей шкафчик, стол, прилюдно обсмеяв и вдобавок, как оказывается, пустить подобные слухи! Ты думаешь это нормально? Это я перегибаю?

— В таком случае, не могу с тобой не согласиться… — ошеломлен Доррен таким всплеском эмоций со стороны своего друга. — Никогда таким тебя не видел, — признался он.

— Повода не было, а здесь есть и еще какой.

— Ты не боишься, что тебя из-за подобного…

— Не-а, не боюсь я ничего, ибо мое дело правое. Если надо будет, то я самому директору все объясню, но перед этим, конечно, у самой Марии спрошу, стоит ли это делать или нет. Хоть она и просила ничего с этим Тобеном не делать.

— Ты ведь ей пообещал, что ничего не будет, так ведь?

— Да, но как бы ты поступил в такой ситуации?

— Абсолютно также, — не смог не согласиться Доррен. — Так-с, я тебя понял, я попробую у своих ребят что-нибудь узнать.

— Спасибо. Только не рассказывай другим об услышанном, я только тебе доверился.

— Без вопросов.

«Надеюсь, Доррен просто поспрашивает на счет неё и не более, иначе по Тобену пройдется бушующая толпа бейсболистов и тогда возникнет другой вопрос, что хуже: получить по моське от толпы рокеров или бейсболистов? Довольно-таки философский вопрос» — шутил про себя Зоренфелл, пытаясь увести мысли немного в другую сторону.

Следом Зоренфелл решил отправиться на разведку по параллельным классам, поспрашивать на счет человека, от которого у миролюбивого и ленивого парня кровь венах закипала.

Не то чтобы Зоренфелл был склонен помогать каждому встречному или подкован к морали, просто он не понимает, как можно быть настолько душевно больным, чтобы так издеваться над другим человеком. Увидев настоящее лицо Марии и узнав, что с ней случилось, он просто бы не смог продолжать размеренное времяпрепровождение, как раньше.

— Эй, парень, можешь подойти на секундочку? — подозвал Зоренфелл одного из чужого класса.

Стоило этому произойти, как пошел тихий шепот по кабинету, венцом которого стало присутствие небезызвестного Зоренфелла, знаменитого ловеласа школы. Девчонки оставляли гневные комментарии, а парни в тихушку завидовали, дополняя зависть гулким желанием кары для этого «удачливого», в их понимании, засранца.