— Любит — не любит. Обойдется.

— Уля.

— Да иду уже, иду. Только в туалет схожу — и пойду.

…

И какую муку купить? Все — высший сорт, и упаковка красивая. А цена то непомерно велика, то, как бы, и маловата. Странно. И что выбрать?

А, черт с ним.

— Дайте эту… в желтой упаковке.

— 1 кг?

— Да…

…

Неспешный разворот, засовывая на ходу в карман сдачу, еще шаг — и едва ли не налетела на него сверху.

Глаза в глаза.

— Илья? — не могла поверить своей удачи.

— О, и ты здесь?

— Ага.

— Мука? — уставился мне на руки, что неловко удерживали упаковку той.

Улыбаюсь.

— Мама блины решила испечь. А ты?

— Да вот крупы купить хочу и майонез.

— А, ну давай, я подожду, — тараторю, пропуская его к прилавку.

— Только не убегай, — спешно добавил, заметав взгляды то на меня, то на продавщицу.

Смеюсь.

— Покупай, — киваю в сторону прилавка головой, подначивая.

Минуты ожидания — и замер рядом со мной, складывая покупки в свою черную сумку (что весела у него через плечо).

— Ну что, куда? Кстати, хочешь, и твои продукты положу к себе? Потом отдам.

Рассмеялась.

— Нет, спасибо. И так удобно. Блин, мне еще варенье надо. А тебе?

— Да, — скривился, — рыбу, селедку, да только она какая-то стремная осталась. Вся померла.

Ржу.

— А тебе живая надо?

— Да нет, просто, по-моему, она уже там десятое поколение лежит.

И снова смеюсь.

Вдруг отозвался:

— Слушай, давай отнесем продукты и немного прогуляемся? Ну?

За и против. Решаюсь:

— Подождешь в сквере? Около остановки.

Тяжело вздыхает.

— Неужто даже днем нельзя тебя провести до дома?

Насупилась, дую губы.

— Ну, я же… уже объясняла.

— Хочешь, сделаем вид, что не знакомы? — улыбается, нежно так, делая щенячьими глазки, невыносимо, безжалостно обезоруживая, что нет сил ни сопротивляться, ни хмуриться — рассмеялась в ответ.

Закачала головой в негодовании.

Тяжело вздыхаю.

— Ой. Ладно, но сначала, пошли купим варенье.

…

И как мы бы не старались изображать серьезный вид с равнодушием на лицах, когда замок запищал и я открыла дверь подъезда — на мгновение наши взгляды встретились и от смущения оба рассмеялись.

Живо нырнуть в полумрак — да пройтись к лифту.

— Высоко живешь?

Ухмыляюсь. Молчу, загадочно сверля его взглядом.

Еще миг — и забрались внутрь кабины шумного прямоугольного зверя. Нажать на кнопку.

Едва створки дверей схлопнулись — как вдруг резвый, смелый его шаг ко мне ближе — обомлела от испуга.

Точным, повелительным движением ухватил мою голову в свои ладони — и впился страстным, голодным поцелуем. Защемило, затрепетало все внутри меня. Пытаюсь ответить…

Внезапно дрогнул (от меня все еще не отрываясь) — рукой куда-то подался вбок. Нащупал, видимо, кнопку, — и тотчас лифт остановился.

Еще сильнее прибил меня к стене, скользнув свободной рукой по спине, опустился к талии и прижал к себе.

Поддаюсь — руки мои сами невольно разжались, выпуская продукты на пол.

Обняла, прижала его в ответ… Сгорая от чувств счастья, нежности и неловкости…. я старалась изо всех сил ему подражать, не отставать, отчаянно скрывать свою неумелость и нелепость. Сгорая от смущения, я тонула в своем первом… и таком сладком поцелуе.

Не знаю, сколько прошло времени, но… вдруг лифт снова дрогнул — куда-то поехали. В момент пристыжено мы оторвались друг от друга.

Разошлись в стороны.

Не сразу увиденное дошло, но как только — так словно молнией в макушку.

Живо приседаю, собирая свои пожитки с пола.

Выровнялись.

Дверь открылась — и к нам зашла молоденькая, незнакомая мне девушка.

А мы стоим — каждый в своем углу, взволновано, сквозь странную улыбку и пелену метая друг на друга взгляды.

И только теперь заметила — вся одежда Ильи почему-то была в белом налете, порошке. Чертова мука. Осмотрела и себя я — аналогично. Идиотка.

Прокатиться до первого этажа — и снова не выйти, лишь выпустив незваную гостью.