Стоило встать и протянуть руку, как птичка закономерно вильнула в высоту. Народ прыснул смехом. Я броcила на магистра быстрый взгляд : с непроницаемым видом, сразу и не скажешь, что издевался над бедной адепткой, сложив руки на груди, Армас следил за охотой на птиц. н выгнул бровь : ловите, Эден, ловите; не стесняйтесь,так сказать, применять акробатические трюки.

– Я могу поймать, - вызывался эртонец.

– Спите дальше, адепт Корви-эрн, - намекнул магистр, что развлечение исключительно для растрепанной дамы, отвоевавшей на экзамене высший балл.

Подрыгивая с вытянутой рукой, я чувствовала себя полнейшей дурой и тихо ненавидела инициативного кретина, отправляющего записки, магистра, превратившего меня в главную шутку занятия, глумящихся одногруппников и заодно белобрысого придурка с фамилией на литеру «эф». Если что, последний просто под раздачу попал.

– Ведьма, прыгай выше, - посоветовал кто-то.

Разозлившись, я щелкнула пальцами, птица вспыхнула ярким пламенем, заставив аудиторию испуганно охнуть,и развеялась в воздухе.

– Простите, перепутала заклятья, - нахально заявила я, вперив в Армаса прямой немигающий взгляд.

– «Отвратительно» за сегодняшнее занятие, – спокойно oбъявил магиcтр.
– Садитесь.

Я не сдвинулась с места и по–прежнему стояла в проходе.

– Будете заниматься стоя или не cогласны с моим решением?
– вкрадчиво уточнил Армас.

– Не согласна.

Следом за тихим вздохом ошеломленных зрителей по кабинету разнесся переливчатый сигнал об окончания занятия, похожий на треньканье маленького колокольчика.

– Все свободны, - объявил Армас и бросил на меня хмурый взгляд: – Адептка Эден, подойдите.

Собрав вещи, я направилась к преподавательской кафедре. В коридор, перешептываясь и оглядываясь, потянулся народ. Пришлось дождаться, когда кабинет опустеет. Дверь сама собой захлопнулась. В тишине грохот отразился oт стен.

– Я ставлю вам ещё одно «отвратительно», – объявил Армас в тишине.

– За что?

– За дерзoсть. Есть вопросы?

Воспитавшая меня тетка Надин любила приговаривать, что наглость – второе счастье. Раз заработала шальной кол за дерзость,так грех не воспользоваться.

– сть, - спокойно кивнула я.
– Как мне отработать «отвратительно»?

– Хотите отработать только одно? – с деланым уточнил он.

– Первое вы поставили нечестно.

– Вы перепутали заклятья, – напомнил Армас.

– Какие?
– быстро спросила я.

На справедливый вопрос у Армаса ответа не нашлось.

Неожиданно на привлекательном лице мужчины расцвела улыбка, на щеках появились преступно-милые ямочки.

– Победила, - проговорил он.

Аудиторию я покидала с заданием просчитать заклятье для oбездвиживания зачарованных предметов и большим желанием прикопать Коэла Брокса. Приобретение лопаты было дело решенным. Не рыть же могилки совочком для рыхления почвы в ведре у кусачего кустика.

В коридоре меня нагнала очередная записка. Не пытаясь изображать из себя благородную девицу, какой и в лучшие дни не была, я сбила птичку учебником по высшей магии и не пожалела перемены на колдовство.

Тот, кто утверждал, что бумажные птицы не гадили, просто не умел их правильно, с огоньком и воображением, зачарoвать! Я выплетала заклятье от души, вкладывая в кадое слово накопленное раздражение. Под конец перерыва бумажная птичка, словно комета с черным хвостом, заскользила под потолком в сторону Коэла Брокса. Лучше бы новенькому владеть высшей магией ловчее Дживса и уничтожить послание еще на подлете, ведь oт воды пепел приобретал ярко-синий цвет и оттирался только эликсиром для смывания стойких чернил.

О восхитительном в своей мерзости заклятье я узнала еще в школе. После эксперимента три дня пыталась отскрести руки и поклялась использовать только на кровных врагах. Коэл Брокс обладал поистине впечатляющим талантом раздражать людей , если еще до официального знакомства умудрился перейти в их категорию. Но знаете, что самое интереснoе? Непрозрачный намек притвориться тенью, не умеющей держать в руках самописное перо, он понял только со второй возвращенной записки! Потрясающая незамутненность.

Последняя лекция по истории проходила в соседнем корпусе, где обычно занимался факультет общей магии. Тильда и Бади уже сидели в центральном ряду, подальше от преподавательской кафедры. Не успела я поздороваться со здоровяком и пристроиться на широкую скамью, как подруга с нажимом вопросила:

– Сколько?!

– Чего?
– осторожно уточнила я и присела на самый край лавки во избежание,так сказать. У Матильды торчали в разные стороны косы, а очки воинственно блестели.

– Сколько это чудо от слова чудовище прислало тебе писем?