Прямо перед нами рос камыш, из его нежной заводи на резиновой лодке выплыл казахский рыбак и предложил нам купить пару сазанов, мы взяли у него три крупные рыбины. Пока не пришел наш друг Ильяс, умудрились прямо из озера вскипятить воду для питья, чая и готовки еды. Полусоленая, с привкусом тины вода с чайным раствором казалась приемлемой. Правда, потом местные жители, которые подходили посмотреть на нас как на экзотику Полинезии, с ужасом нас корили: как же можно! И в самом деле в черте города, который рос за пляжем, и день и ночь дымило с десяток труб, создавая дымовую завесу различных оттенок – металлургия Балхаша.

Тут к нам подошел пообщаться парень – уборщик камыша, который должен рвать его голыми руками с лодки, со своим маленьким сынишкой Мишей в цветном спасательном жилете. Он дружелюбно интересовался нашим вояжем, попутно рассказывая, как они чуть не уехали отсюда семьей в Московскую область, узнав о возможностях эмиграции в Россию по программе переселения. Потом харизматичный мужик-блондин с орлиным профилем, похожий на попугая Кешу, вспоминал, как в молодости служил на Острове Свободы – Кубе – при 60 градусах жары.

После этого нас посетили две маленькие 11-летние блондинки, по виду настоящие живые ангелы. Они очень весело общались с нами и стали нашими друзьями. Обе с сожалением говорили, что выросли без отцов и семьи их вскоре отсюда уедут. Но не в Европу, в Россию. Обе девочки из многодетных семей, одна настоящий лидер.

Затем к нашему с Петрой стойбищу пришли две фотомодели. Это были студентки – одна из Тюмени, другая из Караганды. Они устроили селфи с озером, щелкая друг друга на камеру. Девушки проявили живой интерес к странной паре путешественников. Если бы дело происходило в каком-то более модном месте, две красавицы ни за что бы не снизошли до простого общения с очень странными постояльцами из палатки. Ставить палатку на берегу раскрученного курорта, конечно же, у нас можно, но ненадолго. Замучают расспросами, точнее, дожмут советами, как в анекдоте про секс на Красной площади.

О погоде можно сказать следующее. Первый день был еще не очень жаркий, можно было жить. Второй же дал такое пекло, что никакой условный тенек от раскаленного светила не спасал. Купаться тоже было можно: несмотря на выходные, народу было немного.

Девушки из Балхаша

Нас поразило разве что семейство казахов, которые, не спросив разрешения, стали лагерем прямо под нашим же деревом. Несмотря на то, что их было человек десять – бабушки, тетушки, куча внуков и еще один мужик, они оставили после себя целую гору бутылок из-под спиртного и подняли крик по поводу того, что я, видите ли, специально «в их честь» решил сжечь тряпку в костре, чтобы почетное семейство почувствовало дискомфорт. Пьяный муж из прайда даже заорал на меня и начал заливать водой наш костер. Они ретировались уже на закате. Бутылки за ними в двух пакетах вынесли наутро. Возникает вопрос: если эти люди считают эту землю своей родиной, где смысл их жизни, нормы поведения, чувство такта, желание убирать за собой, не мешать окружающим и не корчить из себя крутых?

Они же – очень добрая открытка

И, наконец, наутро нас «порадовали» две толстые русские тетки, совершавшие, судя по всему, утренний моцион с обходом «своих пляжных владений». Они пристали к нам с расспросами, женаты ли мы. Интерес каждого к бюджету нашей поездки и есть ли у нас секс – это уже норма для всех встречных. Жертвы телевизора – кроме денег и секса, их уже ничего не может тревожить. Идем дальше.

Итак, Индия начинается с аэровокзала. Он огромный, просторный, похож на стадион и лабиринт одновременно. Выйти-то из него, как я уже говорил, можно, а вот попасть внутрь очень сложно. И решить эту непосильную задачу можно, только полностью расслабившись, как местные, просто забив на всё, и когда сил уже больше нет…

Первое ощущение по прилету в Дели было: наконец-то это случилось! Мы снова в Индии! Даже хмурые полицейские, видя наши счастливые лица, невольно таяли и помогали нам… Индия проверяет тебя на прочность по всем параметрам: психика, мораль, терпение, да любые твои потуги быть человеком.

Первый день в Дели стал для меня чрезвычайно интересным и, скажем так, разнообразным. Сразу по прилету я и моя знакомая полдня не могли просто выйти из здания аэропорта лишь потому, что она долго и тщательно изучала всё про него в интернете и поэтому вызывалась помогать каждому встречному, что меня в итоге взбесило настолько, что я пулей выскочил из здания этого гостеприимного воздушного порта… А вот попасть обратно мне оказалось очень трудно.

На наше счастье, все, с кем сводила нас судьба (вроде бы случайно) прямо на выходе с трапа самолета, оказались на редкость хорошими, нужными и верными друзьями, хотя они сами рисковали заблудиться, так же, как и мы… Это можно долго описывать, а можно сказать кратко: верьте людям, нуждающимся в вас. Они не случайны, они вам очень пригодятся. Жизнь никогда никого случайно не сводит, тем более в Индии.

Итак, все-таки преодолев неимоверное сопротивление грозных людей с автоматами Калашникова, которые охраняют все входы и выходы из международного аэропорта в Дели, со второй попытки я поменял 40 долларов на рупии. Они были нужны как воздух, чтобы доехать на метро до станции «Нью-Дели Роуд» (т. е. Центральный железнодорожный вокзал в Дели), до Мейн-Базара.

Там и началась настоящая экзотика. Мы только-только перешли через пути по виадуку, как на нас напала целая толпа рикш. Их глаза были полны скорби, знания жизни, муки, тоски и одновременно решимости во что бы то ни стало делать свое дело… Их было много, они были черны, как мазут из их мотоповозок. Казалось, сама смерть изучает тебя через них – порешить тебя тут же или еще немного, скажем, несколько десятилетий, поиграться с тобой? А этот запах человеческих фекалий, настолько головокружительно свежий, что волоски на спине встают дыбом! И ты, как крыса, получившая разряд тока, спешишь к своей конуре. Только, в отличие от крысы, у человека именно своей конуры-то здесь нигде и нет… За смешные фантики с тремя и более нулями ты тщетно пытаешься получить хоть какое-то временное убежище с видом на небо и теплой водой. Это кажется таким приземленным и паскудно-неизбежным, как набивание и последующее опорожнение желудка, и это не просто шальная метафора, тут сам пульс жизни и даже пыль с улиц только тем и пронизаны. И ты понимаешь, что та наличка, которая пока еще у тебя есть, не только не спасет тебя, но больше и не принадлежит тебе. Чуть зазевался – и маленькие темные люди без пола и возраста с тяжелым пронизывающим насквозь взглядом тут же используют тебя как передвижной кошелек и затопчут. Такое ощущение, что ты каторжник из какого-то фильма ужасов…