— Глупо было думать, что ты когда-нибудь исчезнешь из моей жизни, да? — она смешно сморщила нос, на что я кивнул, широко улыбнувшись.

— Пойдем к ребятам? С Тайлером, так понимаю, ты все уже обсудила, а вот Дилану не мешало бы услышать все из первых уст.

— Знаю…

Но когда мы подошли к парням, оба выглядели уже спокойнее и увереннее. Дилан даже улыбнулся Адриане, хоть и с оттенком светлой грусти.

— Прости. Я не могла поступить иначе. Вам нужно попытаться жить самостоятельно…

— Я понимаю. Но не думаешь же ты, что мы расстаемся навсегда? Возможно, ты права в том, что мы должны попробовать достигнуть чего-то самостоятельно, но это не означает, что я откажусь от тебя, — Дилан явно для себя уже тоже все решил.

Первым от нас на следующий же день уехал Тайлер. Он заключил первый договор с кофейней на свое имя и получил постоянные документы. Я потом был у него в квартире, делился новостями об Адриане, узнавал, как он там. Это ведь только она договаривалась ближайшие пару месяцев ни с кем не видеться, а я никому ничего не обещал.

После его отъезда Адриана заперлась у себя в комнате и ревела всю ночь. Впрочем, она была не одна. Спустя минут двадцать после того, как выставила нас с Диланом и закрыла дверь, притопал Арден и просто молча устроился под дверью. Дилан скривился, словно от острой зубной боли. Видимо, там что-то происходило на эмоциональном уровне. Почти сразу дверь спальни распахнулась и Адриана забрала ангела к себе.

Не знаю, что они там вместе делали, но, судя по успокоившемуся Дилану, им обоим стало легче. Впрочем, что может делать Арден? Сидеть рядом с Адрианой — не больше. Главное, что не только она действует на него успокаивающе, но и, судя по всему, и он на нее.

А еще через неделю Дилан пошел сдавать экзамены. Его зачислили в университет вне себя от счастья — насколько сильный интуит к ним пришел, и лишь потом увидели, что его документы временные. Пока они разобрались, что это означает, Дилан, не будь дураком, ухватив справку о зачислении, тут же помчался получать постоянные. И к тому моменту, как о нем выяснилась вся правда, парень уже был полноправным свободным гражданином.

Тогда сразу попытались надавить на Адриану, но она недаром с Диланом больше месяца просчитывала все варианты вопросов и придумывала правдивые ответы на каждый из них, показывающие, что она ни при чем и никакой закон не нарушала. Немало в этом помог Нейтан, задействовавший какие-то свои связи. Поэтому Адриану особо на допросы не таскали.

Став студентом, Дилан попытался еще раз взбрыкнуть, настоять на том, чтобы жить по-прежнему с Адрианой, а не в общежитии, но добился лишь того, что она все его вещи выставила на крыльцо и даже не попрощалась — с Тайлером она провела сутки накануне его отъезда…

И снова прорыдала до утра. Только в этот раз к себе не пустила ни меня, ни Ардена, хоть мы и честно подпирали стену напротив ее комнаты.

Так мы остались втроем. Полуживой ангел, не говорящий ни слова, тенью везде ходивший за Адрианой и почти каждую ночь мучавшийся кошмарами. Адриана, которая с уходом Дилана и Тайлера на некоторое время совсем сникла, внешне став очень похожей на Ардена. И я — раб до мозга костей, которому за последнее время пришлось принимать такое количество самостоятельных решений, влияющих на жизнь его хозяйки, что впору усомниться: а точно ли я не подписал договор освобождения из рабства у нотариуса?

Знала, что будет тяжело, когда отпущу парней, но чтобы настолько… Еще как-то держал Арден, за которого я по-прежнему несла ответственность и, безусловно, Алан, ставший мне поддержкой. Не представляю, как бы я справлялась, если бы он у нотариуса не показал свой характер.

На работе меня поддерживал Нейтан. Он предлагал взять отпуск, но я понимала, что тогда совсем зачахну от тоски. Мне до боли, до крика не хватало Тайлера и Дилана.

Ситуацию усугубляло и то, что Дилан сумел договориться о стажировке в моем участке, и теперь я довольно часто могла встречать его в участке. Я знала его расписание и старалась не пересекаться с ним, всеми силами избегая даже случайных встреч. И все равно сердце болезненно екало в груди, когда слышала его имя. От Алана, который виделся с ним почти каждый день, я знала обо всем, что происходило у него в университете. Знала поименно всех его одногруппников, особенно женского пола, что были совсем не прочь завязать с ним тесные отношения, вызывая глухую ревность в моей груди. Была осведомлена о его успехах на занятиях, которые он посещал уже со старшими курсами. Гордилась его достижениями на практике… Он продолжал незримо присутствовать в моей жизни, отчего было еще тяжелее смириться с потерей. Да и выспрашивая Алана о подробностях жизни Дилана, могла оправдаться тем, что мной просто движет беспокойство о судьбе бывшего раба в университете, где большая часть учащихся — аристократы. Мало ли как воспримут безродного выскочку? Хоть умом и понимала, что никто не рискнет задеть мага, владеющего таким редким и сильным даром.

А вот с Тайлером дела обстояли ничуть не лучше. Его кофейня имела небывалый успех! За почти два месяца, что мы не виделись, он успел зарекомендовать себя с хорошей стороны, посетители были в любое время. Алан говорил, Тайлер даже подумывает нанять кого-то на должность официанта. Казалось бы, задала пару вопросов, узнала, как у него дела — и все на этом. Как же! Ноги сами несли меня на ту улицу после работы, чтобы увидеть одного из моих любимых мужчин хотя бы через витрину…

Я думала, со временем станет легче. Но ни демона подобного! Каждое утро просыпалась в слезах. Мне снились теплые сильные руки Тайлера, светлая мальчишеская улыбка Дилана, их голоса…

Алан ничего не говорил, но я видела, что и ему нелегко. В первую очередь — видеть меня такой. Он, как мог, поддерживал меня, обнимал, как маленькую, укачивая на руках, шептал какие-то милые глупости. На время становилось легче, но боль не уходила полностью, лишь на время могла притаиться, чтобы затем обрушиться с полной силой.

Алан пытался убедить, что и Тайлеру, и Дилану без меня тоже плохо, но я не верила. Вернее, не верила, что это у них надолго. Они привыкнут, начнут новую жизнь, а я… Я тоже привыкну.