Кот щурится, наблюдая за мной, он явно тоже почувствовал что-то, но не собирается объяснять.

— Я за, — только отвечает на мой вопрос.

Притягивает опять к себе, укладывает на простыни и устраивается сверху. У меня перехватывает дыхание. Его прищуренный хитрый взгляд. Смотрит, нависая, и медленно опускается. Язык едва ощутимо скользит по приоткрытым губам, но меня прошивает всю от острых ощущений. Подаюсь навстречу, силой притягивая к себе кучерявую голову. Хочу больше, глубже, до дрожи.

— Что это? — хриплю ему в губы, не понимая ничего. Какая-то болезненная жажда близости.

— Брачная связь, — мурчит Кот в ответ, — Род подстраховывается. У нас часто договорные браки, но потомство все равно нужно. И ты должна быть не против…

Он делает паузу, ловя мой язык своим. Лишь на секунду. Но меня выгибает дугой, как от самой изысканной ласки. Черт. Не против? Да я сейчас лужей растекусь.

— …Спасть со мной, — заканчивает Кот пояснение и улыбается, чуть отстраняясь.

— Перебор для просто «не против», — хриплю в ответ, пытаясь притянуть его обратно. Хочу еще.

— Что тебе снилось сейчас? — спрашивает Кит, игнорируя мои попытки возобновить поцелуй, — Ты так возмущалась во сне, кричала даже.

— Ты, — я широко улыбнулась, — Я и сейчас начну возмущаться, если говорить не прекратишь. Иди ко мне, Китен…

Но он только напрягся, отстранившись еще дальше.

Я? — одарил меня подозрительным взглядом, — И что именно? Говори.

Я смотрела на него, кусая губы. Он не знает. Это точно. И вряд ли обрадуется. Но и врать не хотелось. Как же быть? Можно ведь не все сказать, верно?

— Мне снился тот вечер у Рудольфа, наш разговор… — осторожно начала, — Ты меня даже во сне разозлил, а потом я проснулась.

Я замолчала и начала с преувеличенным любопытством разглядывать его ключицы, лишь бы не смотреть в глаза.

— И все? — он приподнял мое лицо за подбородок, заставляя взглянуть на него.

Я вместо ответа прижалась губами к пульсирующей венке на его шее. Кот ощутимо вздрогнул, выдохнув. На него тоже действовала эта странная связь. Уже уверенней прильнула к нему всем телом. Обвила бедра ногами, чувствуя, как твердый член сквозь белье уперся мне в промежность.

Кит качнулся машинально навстречу, опустился на меня, придавливая собой. Руки обхватили голову, не давая отвернуться.

— И больше ничего не видела, Лес? — его взгляд, уже мутнеющий от страсти. Севший голос, царапающий слух.

— А должна была, Котенок?

— В том то и дело, что нет, — он хмурится, пытаясь сосредоточиться, но я так тесно жмусь к нему, недвусмысленно изгибаясь навстречу. Я чувствую, как нестерпимый жар, зарождающийся внизу живота, лавой желания растекается по телу. И знаю теперь, что Кит может улавливать его: мой меняющийся запах. Он дурманит его сейчас, мешая думать.

— Но ты ведьма, мало ли, — бормочет Кот, теряя мысль, — А, к ворону, не важно. Хочешь, фокус покажу, Лесси?

И опять улыбается, жмурясь от удовольствия. Я фыркнула от смеха. Нашел время. Так и не дождавшись согласия, рука Кита обхватывает мой затылок и нежно проводит по появившейся там татуировке. Дыхание толчком выходит из легких, тело скручивает в сладком спазме, протяжный стон срывается с губ.

— Черт, — я скребу ногтями по его спине, не понимая, что происходит. Это не просто приятно. Ощущения такие же острые, как если бы Кот целовал меня сейчас между ног. Но он просто провел пальцами по шее.

— Нравится? — и продолжает медленно выводить узоры на родовой метке, — В теле лишь отголосок. Связь рождается здесь.

И он надавливает на рисунок. А мне простреливает в позвоночник, отдаваясь внизу живота, и я чувствую горячую влажность между ног. Прикрываю глаза, тяжело дыша, уже не думая ни о чем. Лишь бы продолжал.

— Метка не заставляет почувствовать. Всего лишь усиливает или притупляет неприязнь, если она есть, — тихо шепчет мне на ухо Кит, — Это твои эмоции, Лесси. Просто ярче. Ты сама меня хочешь…

— Хочу… — эхом повторяю за ним, — Я хочу тебя, Китен. Пожалуйста…

Он вдруг переворачивает меня на живот и рывком стягивает сорочку, спускает белье вниз по ногам. По телу бегут мурашки, я кусаю губы. Жмурясь, чувствую его обжигающие руки на себе. Тяжесть опускающегося тела. И поцелуй в шею. Прямо туда, где метка. Влажный, втягивающий кожу. Перед глазами плывет все. Мне жарко невыносимо и хочется плакать от ощущения пустоты внутри. Лоно болезненно пульсирует.

— Кит…

Я приподнимаю бедра под ним, изгибаясь, как мартовская кошка. Трусь о горячую головку, упирающуюся мне в промежность. Он чуть покачивается, то ли дразня, то ли примеряясь. Руки находят мои, и наши пальцы крепко переплетаются. Жаркий шепот опаляет свежую татуировку.