Синий человек и его друзья ломали головы над тем, как бы выкрутиться из этого положения, но ничего не приходило на ум.

Белые думали. Индейцы ждали, курили и спали.

Ивон помалкивал, но явно о чем-то сосредоточенно размышлял. В конце концов, он подошел к Обертену и как бы свысока бросил:

– Месье Феликс, поскольку взрослые ничего не придумали, позвольте мне изложить свой план?

– Да у тебя есть свой план, малыш?

– Глупости все это, – поспешил вмешаться боцман, – наверное, придумал какую-нибудь ерунду!

– Дайте же ему сказать, Беник.

– У этого пацана вечно куча фантазий, вечно его куда-то клонит!

– Дядя, уверяю вас, что держу верный курс.

– А я говорю: глупости…

– Ах так? Тогда я не произнесу больше ни словечка! – Мальчишка готов был уже расплакаться.

– Еще раз прошу вас, Беник, дайте ему сказать. А ты, мой друг, выкладывай все по порядку.

– Так и быть! Слушайте. Через два дня у нас появятся настоящие ядра, которыми мы любых солдат уложим на месте.

– Ну, я же говорил, – вскричал Беник. – Ядра!.. А почему не пушки?

– И пушки тоже! – настаивал Ивон.

– И порох, да?

– Порох нам не понадобится, дядя.

– Ты зарядишь их табаком, не так ли?

– Их не надо заряжать, тем более порохом.

– Мальчишка перегрелся на солнце, – сокрушенно заключил боцман.

– Пожалуй… – поддержал Жан-Мари.

– …Мне понадобится два мотка веревки для каждой пушки, а может, и по одному мотку.

– И много у тебя пушек? – Дядя абсолютно не сомневался в том, что мальчик заболел.

– Думаю, сотни две-три.

– Послушай, милый мой, будь умницей, ляг в тени и попробуй заснуть. Я понимаю, ты пережил слишком много потрясений, а скоро опять атака… Для твоих лет это уже чересчур. Пойдем, родной. Ты знаешь, что я порой бываю резок, жизнь заставляет. Но я люблю тебя, не сердись.

– Да нет же, дядя, – слова Беника смутили мальчугана, – я не сумасшедший и ничего не боюсь… Разве можно испугать матроса, бретонца, племянника боцмана Беника?

– В таком случае ничего не понимаю.

– Вы мне не даете слова сказать! Вам бы только смеяться! Вот и Жан-Мари прячет улыбку в своей бороде. Ничего больше не скажу! Открою тайну только месье Феликсу, одному ему.

– Ну хорошо, хорошо, малыш! Рассказывай.

Бакалейщик и юнга отошли метров на пятьдесят, оставив обоих матросов в недоумении. Тем по-прежнему не верилось, что мальчишка способен придумать действительно дельный план.

Рядом с Обертеном Ивон, казалось, оживился. Он говорил, говорил, энергично жестикулировал и все показывал на деревья, что окружали лагерь.

Синий человек молча кивал головой и, внимательно выслушав, кинулся пожимать руку юному изобретателю.

Они почти бегом вернулись к матросам, ожидавшим их на прежнем месте.

– Друзья мои, – закричал бакалейщик, – думаю, малыш прав!

– Не может быть!

– Его план, не скрою, несколько экзотичен, но выполним. Все предельно просто. За работу, друзья!

– Что мы должны делать?

– Прежде всего, нужны веревки, много веревок. Генипа!

– Слушаю, месье!

– Нам нужны веревки.

Нет ничего проще, чем добыть веревки в лесу, где растут на первый взгляд абсолютно бесполезные деревья, которые индейцы умеют обрабатывать особым способом.

Знаток кураре окинул взглядом небольшую рощицу, зеленеющую неподалеку, и сказал что-то паталосам. Те моментально поднялись с мест и принялись обрубать ветки.

Генипа понимал, что время поджимает. Он объяснил своим помощникам, что в их же интересах шевелиться побыстрее, и работа закипела. Индейцы расщепили древесину на волокна и, ловко зажав их между колен, плели крепкие канаты.

– Это то, что нужно! – подбадривал Ивон. – Правда, месье Феликс?

– Совершенно верно, малыш! Если они будут так вкалывать, то к вечеру мы получим достаточное количество канатов. Черт побери! Когда паталосы захотят, то работают просто на загляденье!

– У нас тут не лагерь, а целый арсенал note 205 , – подшучивал Беник. – Но согласитесь, обидно работать, не зная зачем.

– Дружище! Все очень просто. Думаю, Ивон не будет больше интриговать вас и объяснит свой план.

– Мне бы этого очень хотелось, как, впрочем, и Жану-Мари. Должно быть, этот замысел не такой уж и глупый, если вы его так поддержали.

– Благодарю вас! Вы чрезвычайно любезны. Однако, пока индейцы плетут веревки, нам надо заняться баллистикой note 206 . Это ведь ваше дело, Жан-Мари. Если мне не изменяет память, вы были когда-то старшим бомбардиром? note 207 Ивон, приказывай, мой дорогой! Ведь сейчас ты у нас командующий флотом.